Мэган не удержалась от вздоха.
— В твоих устах это звучит так.., просто и легко.
— Так и должно быть, но я не говорю, что все просто. Иногда созидание может быть сущей пыткой. — Кайл медленно пошел к ней, мускулы играли под черным свитером, на красивом лице застыло задумчивое выражение. — Иногда самая трудная вещь — четко представить картину у себя в голове и перенести изображение на полотно. В этом процессе ты живешь и умираешь.
Девушка поняла его. С ней происходили похожие вещи. Бывали времена, когда карандаш или кисть парили по холсту свободно, как мечта, но иногда казалось, легче на Эверест забраться без альпинистского снаряжения. Тогда сомнения и неуверенность воцарялись в душе. Жестокий голосок в голове обзывал ее самонадеянной дурой, решившей заработать живописью себе на жизнь. Все долгие годы жизни с Ником она лелеяла мечты, что ей под силу это совершить. Они никогда не исчезали, даже в самые ужасные времена.
Мысль о Нике и связанных с ним страшных событиях стерла улыбку с ее лица. Зачем он пришел и пугал ее? Она не была готова к встрече с ним, была такой.., такой робкой, жалкой. Неудивительно, что он обращался с ней как с рабыней.
Негодование охватило Мэган, когда она подсчитала, сколько лет он уничтожал ее гордость и самоуважение. Как она могла допустить это? Чувство возмущения сдавило ей горло.
Кайл подошел сзади и обнял ее за талию. Он почувствовал, как сжались, а потом расслабились ее мышцы, как крупная дрожь охватила тело, такое пленительное, такое женственное, и запах ванили окутал его словно кружевом.
Черт, он не может находиться в одной комнате с этой женщиной и оставаться спокойным, но как прекрасно стоять позади нее, ощущать ее тело.., и как ужасно знать о ее глубокой душевной ране!..
Ник Бренд еще счастливчик, что отделался предупреждением. Ради Мэган Кайл не полез в драку, только ради Мэган. Если бы не она, он бы показал этому мерзавцу, что он думает о человеке, который толкает свою жену с лестницы, а затем продолжает истязать ее.
— Не расстраивайся. — Он поднял густую массу волос и поцеловал горячий затылок.
— Я не расстраиваюсь. — Девушка запрокинула голову, прижалась к крепкой груди, словно вбирая в себя его силу. И ей захотелось навсегда оставаться в этих надежных объятиях.., всю жизнь. — Жаль, что ты увидел, как низко пал Ник. Я бы этого не хотела.
— Я не понимаю, как ты могла прожить с ним девять лет. Почему так долго?
— Страх. Мне было страшно. Мне казалось, что я смогу справиться с ситуацией. Глупо, конечно. Я думала, что Ник не посмотрит в сторону другой женщины и перестанет пить. Я думала, он поймет, что может быть счастлив со мной.
— Ну, свой шанс он уже упустил, милая. Не обольщайся на его счет. Этот человек — глупец, и его проигрыш — мой выигрыш. — Его руки передвинулись вверх, к ее груди.
Поясницу охватил жар. Ее тело еще болело от предыдущих любовных игр, и было удивительно, что она снова хочет его, и так неистово, что едва способна соображать.
— Я думала, мы собираемся обедать. — Она повернулась к нему, и, когда увидела темные от вожделения глаза, ее ладони стали влажными.
— Ты предпочтешь еду? — пробормотал Кайл.
— Любому телу требуется пища. — Жар стал невыносимым. Мэган не находила в себе сил, чтобы оттолкнуть Кайла. Она положила тонкую кисть на полочку под мольбертом и опустила руки вниз, стараясь сдержать дрожь.
Как бы сильно ни ждала она близости, она должна сохранить дистанцию между ними. Ей нужно подумать; Она не может позволить своей жизни течь произвольно, как водопад. Это уже было. Теперь ей следует взять себя в руки и поразмыслить, что делать дальше.
— Интересно, у великих мастеров тоже есть проблемы со своими протеже? — сострил Кайл.
— Я твоя протеже?
— Муза, протеже, колдунья.., какая разница. Я только знаю, что ты наложила на меня заклятье.
Ты опьяняешь меня, Мэган, как прекрасный коньяк. — Он печально улыбнулся.
— Ты делаешь такие шикарные комплименты всем своим клиенткам?
Мэган бросила на возлюбленного ревнивый взгляд, ее волосы растрепались, щеки пламенели в ожидании ответа. Кайл молчал. Мэган сжала кулаки, струйка пота медленно потекла вниз по спине.
Она завидует каждой его знакомой, ревнует и страдает при мысли, что у него могут быть близкие отношения с другими женщинами.
Господи, да она даже не знала, что способна на такие чувства. Ник изменял ей, но тогда страдали ее уязвленное самолюбие и гордость. Мэган никогда не ревновала его к другим женщинам, даже к Клэр. Она обезумела тогда только потому, что близкая подруга предала ее.
— Выражайся яснее, Мэган. — Кайл в задумчивости сложил руки на груди.
— Я.., я просто хочу быть уверена, что я.., что ты не…
— Что у меня нет привычки спать со всеми своими подопечными, стучавшими в мою дверь?
Фраза прозвучала грубо и пошло, и он прав, что разозлился на нее. Мэган машинально схватилась за воротник, лицо покрылось красными пятнами.
— Я разборчив в связях, Мэган. Конечно, монахом я никогда не был, но не вступаю в отношения с кем попало. Теперь твое любопытство утолено, и мы можем пойти поесть. Что скажешь?
Кайл развернулся и пошел к двери — спина прямая, напряжение в плечах.
Мэган глубоко вздохнула, стараясь совладать с внезапным раздражением.
— Я не поняла. Как я могу быть с тобой в каких-то отношениях, если даже не знаю твоего имени?
Ее голос зазвенел, и Кайл остановился на полпути. Ожидая бурю негодования, Мэган растерялась и сникла, увидев злую улыбку на его губах.
— Ты знаешь мое имя.
— Я имею в виду полное имя с фамилией.
— Разве это так важно? Тебе нужно только одно имя, чтобы звать меня, когда мы занимаемся любовью.
Девушка остановилась, открыв рот.
— Мне.., мне просто хотелось знать. Почему ты не можешь сказать? Как-то глупо не знать…
Она вспомнила визитную карточку, которую Пенни стащила у миссис Кериши, подписанную таинственным «КХ», и удивилась, что и теперь знает о нем не больше, чем тогда, в то время как ее жизнь — открытая книга.
— По крайней мере ты знаешь, что между нами существуют отношения, а не мимолетная связь, сказал он тихо. — Моя фамилия Хитнер. Кайл Хитнер. Полегчало?
Неизвестно почему, но это имя прозвучало для нее настоящим набатом.
— Ты обиделся? Я не знала, что это секрет. Мэган нахмурилась, заинтригованная его уклончивостью.
— Не большой секрет. Это просто имя. Другие вещи откроют тебе больше. Пойдем есть.
Он исчез за дверью, шаги тихо прозвучали по садовой дорожке, и только тогда Мэган очнулась и заставила себя двинуться вперед.
Она печатала длинное, сложное и весьма скучное письмо одному из руководителей банка в Манхэттене, на которого Линдси отчаянно пыталась произвести впечатление, когда зазвонил телефон.
Безучастно глядя на экран компьютера, Мэган машинально сняла трубку и вздохнула.
Она думала о картине, которую начала у Кайла в студии. Ей хотелось применить технику, предложенную им, и руки чесались от нетерпения схватить кисть и погрузиться в живопись. Вот бы очутиться сейчас в другом месте, подальше от этого прохладного безликого офиса, который стал еще ненавистнее после встречи с Кайлом! Раньше она только догадывалась, что теряет здесь драгоценное время, теперь знала наверняка. На сто процентов. Он указал ей путь, долгожданный и настоящий.
Возбуждение захлестнуло ее, когда она заговорила в трубку:
— Мэган Бренд. Чем могу помочь?
— О, я думаю, по меньшей мере тысяча способов наберется, а возможно, больше.
При звуках чувственного голоса Мэган растаяла. Утром, собираясь на работу, она решила нарушить
