оборвался. Он заглянул в комнату и увидел в углу обычную низенькую кровать, какие встречаются повсюду. На ней сидел молодой человек, который, судя по всему, только что проснулся.
Пока все шло хорошо. Оставался только один вопрос: не был ли Мальвин предупрежден об их вторжении каким-нибудь другим магическим средством? Если да, то он уже выслал стражу за ними. Поэтому действовать следовало как можно быстрее.
Джим вошел в комнату. Молодой человек, а он был действительно очень юным, сидел на краю кровати и тер глаза. На вид ему было лет шестнадцать-девятнадцать, хотя судить о возрасте по свежим лицам англичан, которые оставались юными до тех пор, пока жизненные невзгоды и шрамы не изукрасят их как следует, было опасно. Что-то вроде невинности Джона Честера сквозило в этом юноше. Но в то же время в нем ощущалась какая-то неопределенная испорченность, и такая маскировка, вероятно, была не то результатом воспитания, не то привычкой к самоконтролю.
Одет он был достаточно просто, но изящно. По обычаю времени, он спал в той же одежде, что и ходил днем: чулки да темно-синий камзол, расшитый мелкими драгоценными камнями, сверкающими и переливающимися при каждом движении. Золотисто-каштановые волосы были коротко подстрижены, на груди висела массивная золотая цепь с медальоном. Джим не смог разобрать, кто изображен на медальоне. Пара высоких, по щиколотку, башмаков из мягкой кожи стояла у кровати, и молодой человек собрался надеть их, прежде чем заговорить с Джимом.
Только сейчас до Джима дошло, что ему удалось беспрепятственно войти в комнату, а значит, и остальные могли последовать его примеру. Он повернулся, чтобы позвать их, но обнаружил, что они уже здесь.
Рыцари преклонили колени перед молодым человеком, сидевшим на постели. Дэффид, как и Арагх, остался на ногах, но поспешно стянул свой стальной шлем, с которым не расставался с тех пор, как Джим встретил его в Блуа. Это был шлем латника, и он сильно отличался от мягких, напоминающих береты шляп, которые он обычно носил.
Очевидно, Джим немного запоздал со своими предостережениями насчет того, что следовать за ним опасно; но сейчас думать об этом было некогда, потому что перед ним встал другой, весьма затруднительный вопрос – этикет. По всем правилам, ему следовало тоже преклонить колено, тем более что он сам был непосредственным вассалом отца этого юноши. Но полученные в другом мире привычки сильно мешали ему.
«В ад это все», – шепотом сказал он себе и остался стоять.
– Кто вы, джентльмены? – спросил молодой человек, натянув второй башмак, и взглянул на Джима, Брайена и Жиля. Он махнул рукой. – Поднимитесь, право же, поднимитесь. Здесь не место для церемоний. Если вы враги, мне ничего от вас не нужно. Если друзья, я даю вам свое позволение.
– Мы друзья, ваше высочество, – отвечал Брайен, встав с колен и шагнув к принцу, – англичане; то есть трое из нас англичане. Тот, кто ближе всего к вам, – сэр Джеймс Эккерт, барон де Буа де Маленконтри, милостью вашего царственного отца он владелец этого титула с прошлого года: далее сэр Жиль де Мер, верный рыцарь Нортумберлендский. Я сам – сэр Брайен Невилл-Смит, младший отпрыск рода Невиллов из Рэби, если угодно вашему высочеству. Этот великан родом из Уэльса, его имя Дэффид ап Хайвел, а с ним Арагх, английский волк.
Принц слегка улыбнулся.
– Мне кажется, по крайней мере четверо из вас – англичане, – заметил он, – если считать волка.
– Я был рожден английским волком и умру им, – гордо сказал Арагх, – хотя я и не подданный твоего королевства. Я свободный волк, и мой народ всегда был свободным народом. Но я твой друг и останусь им, потому что ты родом из моей страны. Только не требуй, чтобы я служил как человек. Волки на это не способны.
В продолжение этой торжественной речи принц невольно зевнул.
– Ты освобождаешься от обязанности соблюдать этикет, сэр Волк, – провозгласил он. – Я не в обиде ни на кого из друзей, которые проникли сюда. По правде сказать, я даже не мечтал, что кому-нибудь, будь то англичане или нет, удается добраться до этого замка, где Мальвин держит меня в плену.
Он милостиво улыбнулся им с кровати.
– Значит, вы пришли сюда; а что же дальше?
– Мы вызволим вас, ваше высочество, и очень скоро! – отвечал Джим.
– Но как, Джеймс? – взволнованно спросил Брайен. – Как только мы спустимся в компании его высочества, те, внизу, сразу узнают его и если даже не нападут на нас сразу, то помчатся поднимать тревогу. А ведь мы в самом сердце замка Мальвина!
– Вы говорите о винтовой лестнице башни? – спросил принц, поднимаясь на ноги.
– Да, ваше высочество, – отвечал Брайен.
– Я не вполне уверен, – сказал принц, слегка нахмурившись, – но мне кажется, что у Мальвина есть и другой выход – тайный путь, о котором известно только ему одному. Он будто бы намекал, когда бывал здесь.
– А вы часто видели его? – позволил себе спросить Джим.
– Он разделял со мной трапезу чуть ли не каждый день, – отвечал принц. – Только его лицо я и видел, находясь в этой проклятой тюрьме.
Джим произвел в голове быстрые вычисления. Когда они встретились с Бернаром и он повел их к замку, были ранние сумерки. С тех пор прошло около двух часов – пусть даже три. Поэтому можно не опасаться того, что Мальвин заявится завтракать и застанет их в момент побега.
– Он отвратительный сотрапезник, – продолжал принц, – не говоря уже о том, что пьет за столом одну только воду. Правду, должен заметить, что вино, которое он предлагал мне, как и кушанья, было достаточно хорошим. Большую часть времени, проведенного им здесь, он только и делал, что говорил о своей необыкновенной власти и способностях; а иногда нет-нет да и обмолвится о своем собственном секретном выходе из башни.
– Но откуда тут взяться еще одному выходу? – озадаченно спросил сэр Жиль. – Умоляю ваше высочество простить меня; я далек от того, чтобы усомниться в его словах, но башня внутри совсем пуста,
