— Я не знаю, как можно выразить мой вопрос деликатно, так что придется говорить напрямую. Наш брак будет предполагать интимную близость между нами?
— Мой ответ — да. Я здоровый мужчина, Элли. У меня такие же потребности, как у всех. Думаю, они и у тебя есть. Так что считаю, что интимные отношения между нами будут вполне естественны, если мы договоримся жить вместе. Надеюсь, секс поможет сделать наш союз приятнее. — Николай уже предвкушал тот момент, когда он снова поцелует Элли. — Да, кстати… Я бы хотел, чтобы ты переехала сюда до свадьбы. Это даст нам возможность привыкнуть друг к другу, ну и Арине будет легче привыкнуть к тому, что ты станешь ее мамой.
Мысль, что Элли скоро окажется в его постели, возбуждала Николая и подстегивала действовать решительнее. Заняться с ней любовью ему захотелось уже после их первого же поцелуя, теперь ничто не мешало получить желаемое.
— А как же моя квартира? Я не могу просто так уехать — это мой дом! — воскликнула Элли, пытаясь не думать о наиболее волнующем ее условии Николая.
— Она принадлежит тебе?
— Я взяла ипотеку, как и большинство людей!
— В таком случае есть два выхода. Твою квартиру можно либо продать, либо сдавать кому-нибудь. Подумай и реши, какой из двух вариантов тебе ближе, а потом скажи мне, мои люди этим займутся.
Элли вспыхнула.
— Ты уже успел продумать каждую деталь?!
— Я привык решать вопросы. Это моя работа. Итак, ты согласна на мои условия?
— Поскольку я хочу быть с Ариной, а другого выхода у меня нет, то… да… Я принимаю твои условия, Николай, — ответила Элли, хотя мысль о близости с ним пугала ее. — Сейчас наш разговор кажется мне сюрреалистичным, но надеюсь, со временем я привыкну к тому, что стану твоей женой. Поскольку мы уже все обсудили, позволь мне теперь поехать к себе. День у меня выдался насыщенным, и у меня почти нет сил.
Обрадованный ее согласием, Николай кивнул и позвонил своему шоферу.
Оставшись один, Николай сел на диван на то место, где раньше сидела Элли. Миссис Элизабет Голицына. Широкая довольная улыбка расползлась по его лицу. Он был уже близок тому, чтобы все получилось именно так, как ему того хотелось. Их брак с Элли обеспечит Арине счастливое детство. У него имелись все основания быть довольным собой.
Однако Николая не оставляла мысль о том, что в изумрудных глазах Элли он прочитал озабоченность и даже неприязнь. И это портило ему настроение. А чего он ожидал? Раньше ее интересовал его брат. И на брак Элли согласилась только потому, что у нее не было другого выхода. Его шантаж удался. С чего ей быть довольной?
Николай налил себе еще коньяка и залпом выпил целую рюмку. Сейчас следует думать только о дочери. Ей нужна мать, а Элли прекрасно подходит на эту роль.
Пора подумать о решении насущных проблем. Сообщить Мириам, что Элли переедет к ним в ближайшие выходные, чтобы та подготовила для нее комнату. На тот случай, если Элизабет не сможет сама сдать или найти покупателя на свою квартиру, нужно подыскать хорошее агентство по недвижимости. И конечно, узнать, когда можно будет официально заключить брак, и начать собирать все необходимые документы.
Когда они поженятся, жизнь вернется в свое привычное русло… только у него будет жена, а у Арины — мать…
— Джей! Скажи мне, что случилось? — Элли обняла плачущего парня, сидевшего рядом с ней на диване, тактично делая вид, что не замечает его слез.
Утираясь грязными руками с обкусанными ногтями, тот наконец поднял на нее обиженные и печальные глаза.
— Я видел ее… ну… мать с очередным ухажером на улице. Она притворилась, будто не видит меня! Ваще просто. Прям сквозь меня смотрела! Как будто не знает, кто я такой!
— И что ты ей сказал?
— Ничё! — Парень нахмурился и скрестил руки на груди. — Какая разница? Она бы со мной не стала разговаривать. Поглядели бы вы, как она висла на этом типе. Довольная такая вся из себя… тьфу, асо мной всегда злая как черт! А с этим… лицо счастливое, сияет.
— Ты знаешь, где она живет?
— Не-а… И знать не хочу!
Элли погладила парня по голове. И пусть во многих книгах по психологии это делать запрещается, она всегда верила в необходимость прикосновения, когда хочешь поддержать человека. Джею сейчас как раз нужна была поддержка. Его мать-алкоголичка совсем не заботилась о сыне, и он был вынужден едва ли не с детства кормить себя сам и терпеть ее вечно сменяющихся кавалеров, большинство из которых не отличались особой добротой и порядочностью.
— Джей, конечно, тебе тяжело было увидеть мать, но ты не должен забывать, что у тебя начинается новая жизнь. И ты прекрасно справляешься без матери. В следующую субботу переедешь из приюта в свою комнату, а в понедельник начнешь работать. Потом получишь первую зарплату. Все наладится.
Парень шмыгнул носом и огляделся:
— Я рад, что свалю отсюда. Не то, чтобы тут было ужас как плохо. Но сами понимаете… своя комната всегда лучше. Это круто! Вы мне очень помогли, мисс… Уж не знаю, как бы я без вас-то. Все шесть месяцев вы меня поддерживали и приободряли.
Элли радостно улыбнулась. Благодарность Джея была ей дороже любых денег. Ради этого, чтобы помогать таким, как он, она и продолжала работать в приюте, хотя у нее хватало других дел после того, как она занялась частной практикой.
— Ты почти все сделал сам, Джей. Ты — молодец! Только не забывай, что не нужно никуда торопиться. И помни, что, если станет трудно, ты всегда можешь обратиться к нам. Здесь тебе всегда помогут!
— Я знаю, мисс… и спасибо за все.
Время летело быстро. Сидя у себя на диване, Элли думала о том, что скоро Джей переедет в свою новую комнату, а к ней в квартиру вселится одна из ее коллег, которая как раз искала себе жилье на длительный срок.
Приближался момент, когда и ей придется покинуть свой дом. Как отнесутся коллеги к столь резким переменам в ее жизни? Придется тратить больше времени на дорогу на работу и обратно на Парк-Лейн. Единственной радостью от предстоящего ей переезда было для Элли то, что она снова будет рядом с Ариной. Но для нее это важнее всего!
Возвращаясь с кухни в гостиную с чашкой кофе, Элли едва его не разлила, когда вдруг с необыкновенной ясностью поняла, на что обрекла себя, согласившись выйти за Николая замуж.
Элли тупо смотрела в экран телевизора, на котором мелькали какие-то люди, но мысли ее были далеко. Она вспоминала условия Николая, и ей становилось не по себе. А ей еще надо подумать о своем отце!
После разговора с отцом, который позвонил ей из Эдинбурга и долго жаловался на ухудшение здоровья, Элли не представляла, что с ним будет, если Николай начнет уголовное преследование ее или выдвинет обвинения против него. Какими бы абсурдными они ни были, отец не выдержит этого!
Самым ужасным было то, что Элли потеряла всякую надежду отговорить Николая от брака с ней. Он при каждом удобном случае подчеркивал непоколебимость своего решения. Сердце ее сжималось при воспоминании о том, что предполагал ее брак с Николаем. Она приняла условие о необходимости интимной близости, потому что в глубине души надеялась, что она приведет к возникновению между ними доверия, а
