1. Общее руководство проведением операций возлагаю на моего заместителя — Начальника главного управления государственной безопасности — Комкоратов. ФРИНОВСКОГО.
Для проведения работы, связанной с руководством операции, сформировать при нем специальную группу.
2. Протоколы троек по исполнении приговоров немедленно направлять начальнику 8-го Отдела ГУГБ НКВД СССР с приложением учетных карточек по форме № 1.
На осужденных по 1 категории одновременно с протоколом и учетными карточками направлять также и следственные дела.
3. О ходе и результатах операции доносить пятидневными сводками к 1, 5, 10, 15, 20 и 25 числу каждого месяца телеграфом и подробно почтой.
4. О всех вновь вскрытых в процессе проведения операции контрреволюционных формированиях, возникновении эксцессов, побегах за кордон, образовании бандитских и грабительских групп и других чрезвычайных происшествиях доносить по телеграфу — немедленно.
* * *
При организации и проведении операции принять исчерпывающие меры к тому, чтобы не допустить: перехода репрессируемых на нелегальное положение; бегства с мест жительства и особенно за кордон; образования бандитских и грабительских групп, возникновения каких-либо эксцессов.
Своевременно выявлять и быстро пресекать попытки к совершению каких-либо активных контрреволюционных действий.
Народный Комиссар Внутренних Дел Союза ССР Генеральный Комиссар Государственной Безопасности Н. ЕЖОВ
Книга памяти жертв политических репрессий. Ульяновск, 1996 г., стр. 766–780.
№ 26
Оперативный приказ НКВД СССР № 00485 «Об операции по репрессированию членов польской военной организации в СССР»
11 августа 1937 г.
Сов. секретно
г. Москва
Рассылаемое вместе с настоящим приказом закрытое письмо «О фашистско-повстанческой шпионско-диверсионной пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР», а также материалы следствия по делу «ПОВ» вскрывают картину долголетней и относительно безнаказанной диверсионно-шпионской работы польской разведки на территории Союза.
Из этих материалов видно, что подрывная деятельность польской разведки проводилась и продолжает проводиться настолько открыто, что безнаказанность этой деятельности можно объяснить только плохой работой органов ГУГВ и беспечностью чекистов.
Даже сейчас работа по ликвидации на местах польских шпионско-диверсионных групп и организация «ПОВ» полностью не развернута. Темп и масштаб следствия крайне низкие. Основные контингента польской разведки ускользнули даже от оперативного учета (из общей массы перебежчиков из Польши, насчитывающей примерно 15000 человек, учтено по Союзу только 9000 человек. В Западной Сибири из находящихся на ее территории около 5000 перебежчиков учтено не более 1000 человек). Такое же положение с учетом политэмигрантов из Польши. Что касается агентурной работы, то она почти совершенно отсутствует. Более того, существующая агентура, как правило, двойническая, подставленная самой польской разведкой.
Недостаточно решительная ликвидация кадров польской разведки тем более опасна сейчас, когда разгромлен московский центр «ПОВ» и арестованы многие активнейшие его члены. Польская разведка, предвидя неизбежность дальнейшего своего провала, пытается провести, а в отдельных случаях уже приводит в действие свою диверсионную сеть в народном хозяйстве СССР и в первую очередь на его оборонных объектах.
В соответствии с этим основной задачей органов ГУГВ в настоящее время [является] разгром антисоветской работы польской разведки и полная ликвидация незатронутой до сих пор широкой диверсионно-повстанческой низовки «ПОВ» и основных людских контингентов польской разведки в СССР.
ПРИКАЗЫВАЮ:
1. С 20 августа 1937 года начать широкую операцию, направленную к полной ликвидации местных организаций «ПОВ» и прежде всего диверсионно-шпионских и повстанческих кадров в промышленности, на транспорте, в совхозах и колхозах.
Вся операция должна быть закончена в трехмесячный срок, т. е. 20 ноября 1937 года.
2. Аресту подлежат:
а) Выявленные в процессе следствия и до сего времени не разысканные активнейшие члены «ПОВ» по прилагаемому списку;
б) все оставшиеся в СССР военнопленные польской армии;
в) перебежчики из Польши независимо от времени перехода их в СССР;
г) политэмигранты и политобвиненные из Польши;
д) бывшие члены ППО и других польских антисоветских политических партий; е) наиболее активная часть местных антисоветских националистических элементов польских районов.
3. Операцию по арестам провести в две очереди:
а) в первую очередь подлежат аресту перечисленные выше контингенты, работающие в органах НКВД в Красной Армии, на военных заводах, в оборонных цехах всех других заводов, на железнодорожном, водном и воздушном транспорте, в электросиловом хозяйстве всех промышленных предприятий, на газовых и нефтеперегонных заводах;
б) во вторую очередь подлежат аресту все остальные, работающие в промышленных предприятиях не оборонного значения, в совхозах, колхозах и учреждениях.
4. Одновременно с развертыванием операции по арестам вести следственную работу. Основной упор следствия сосредоточить на полном разоблачении организаторов и руководителей диверсионных групп с целью исчерпывающего выявления диверсионной сети.
Всех проходящих по показаниям арестованных шпионов, вредителей и диверсантов — немедленно арестовывать. Для ведения следствия выделить специальную группу оперативных работников.
5. Все арестованные по мере выявления их виновности в процессе следствия — подлежат разбивке на две категории:
а) первая категория — подлежащая расстрелу, к которой относятся все шпионские, диверсионные, вредительские и повстанческие кадры польской разведки;
б) вторая категория — менее активные из них, подлежат заключению в тюрьмы и лагеря сроком от 5 до 10 лет.
6. На отнесенных в процессе следствия к первой и второй категориям каждые 10 дней составляются списки с кратким изложением следственных и агентурных материалов, характеризующих степень виновности арестованного, которые направляются на окончательное утверждение в НКВД СССР.
Отнесение к первой или второй категории на основании рассмотрения агентурных и следственных материалов проводится Народным комиссаром внутренних дел республики, начальником УНКВД области или края совместно с соответствующим прокурором республики, области или края.
Списки направляются в НКВД СССР за подписью народного комиссара внутренних дел республики, начальника УНКВД и прокурора соответствующих республики, края и области.
После утверждения списков в НКВД СССР и прокурором СССР приговор немедленно приводится в исполнение, т. е. осужденные по первой категории — расстреливаются; по второй — отправляются в тюрьмы и лагеря согласно нарядов НКВД СССР.
