прицелом. Остальные смотрели в сторону Змеиной Реки.
— А с какой целью пришли на полуостров войска королевства?
Черные брови офицера удивленно взметнулись, и Глисс поспешил исправить не очень-то учтиво прозвучавшую фразу:
— Я спрашиваю не из праздного любопытства, и не для того, чтобы оскорбить кого-либо. Северная Флорида — земля вольных колонистов, и я всего несколько дней назад был одним из местных старост.
— Понятно. — Офицер знаками отдал какое-то приказание лучникам, и вновь вернулся к беседе: — Пойми нас правильно, глава вольных колонистов, — некоторое время тебе придется провести в нашем лагере, а посему ты имеешь право узнать, — с нами едет весьма важная персона, которую Нечистый преследует от самой нашей столицы, павшей под натиском нечестивых орд. Мы были уверены, что полуостров практически свободен от язычников и лемутов, и привели сюда беглянку. Но, судя по всему, нашли точно то же, от чего бежали.
Глисс невесело улыбнулся:
— Мне не привыкать быть заложником. Действительно, всего полгода назад единственной угрозой флоридянам был гарнизон Зеленого Круга в форте Мертвая Балка… — При этих словах Глисса офицер кивнул. — Но с тех пор случилось столько разного… Крепость несколько раз переходила из рук в руки, теперь флот Зеленого Круга собирается штурмовать наше самое большое поселение — Бухту Спрутов.
— Уже штурмует, — с еще более ужасным акцентом сказал всадник, сидящий справа от усатого, и сердце старика болезненно сжалось. Он видел мощь флота командора Артива, и знал, что силы Четвертого Хозяина Бухты небезграничны.
Меж тем офицер увидел какие-то знаки, которые подавали лучники с опушки, и жестом подозвал Глисса:
— Ты не испугался хоппера, значит, сможешь сесть в седло. Я доставлю тебя к нашей владычице. Думаю, ей интересно будет узнать, что же случилось с опорной крепостью Нечистого, и что тут делает столь огромный флот Зеленого Круга.
Глисс легко забрался на большое деревянное седло, пристроившись позади офицера, и ухватился за его широкий пояс. В следующий миг скакун одним неуловимым прыжком развернулся и припустил вперед. Усатый сказал, повернув к флоридянину лицо:
— Плохо, что мы нашли цветущий край полыхающим в войне и набегах с севера. Но если на полуострове нашлась сила, которая открыто противостоит Темному Братству — значит, мы проделали этот длинный путь не зря. Так говоришь, кто-то штурмовал опорную крепость, и даже выбивал из него гарнизон? Кто эти смельчаки?
— Если бы мы знали сами, — сказал Глисс, и офицер изумленно закашлял. Понимая, что его могут принять за шпиона Зеленого Круга, сочиняющего неправдоподобные байки прямо на ходу, бывший староста поспешил добавить:
— Как я уже сказал, крепость не раз переходила из рук в руки. В последний раз ее заняло ополчение флоридян, которое посчастливилось возглавить именно мне. Туда же подошли войска из Бухты. Мы славно потрепали Нечистого, но вынуждены были отступить с прибытием той армады, что сейчас атакует дельту Змеиной Реки. Теперь я скрываюсь по лесам и речным протокам, словно волк-одиночка, изгнанный из стаи. Вам нетрудно будет убедиться, что я не лгу…
— Я склонен верить тебе, — офицер остановил хоппера напротив большой палатки, над которой гордо развивался герб королевского дома Д'Алви. — Прости, что величал тебя стариком, в то время как ты — великий вождь своего народа. Я просто одичал в длительном походе и забыл, как общаться с достойными людьми. Как твое имя?
— Глисс, — сказал старик, стараясь не выдать своего изумления при столь пышном обращении к своей скромной особе. Флоридянин никогда не жил в Лантических королевствах и не знал, что любая крупная военная должность там достается по праву наследования богатой родовой аристократии. Офицер Д'Алви отнесся к Глиссу так, как относился бы к командиру ополчения своей родной страны.
— Айол, — представился обладатель угольно-черных усов. — Сейчас тебя примут, мне нужно только доложить.
— Но ведь ты сказал, что за мной идут солдаты Нечистого?
— Да, ну и что?
— Значит, будет бой?
— Почему тебя это так волнует, уважаемый Глисс? На опушке достаточно воинов, и кавалерийский резерв наготове. С патрулем справятся и без нас. А мне следует дать тебе какую-нибудь приличную одежду. Ты уж извини, но…
Глисс оглядел свою мокрую одежду, от которой наверняка разило кровью норки и речной тиной. И это не считая того, что он греб в ней многие дни, спал, грелся у костра, и в ней же ел.
Офицер пригласил его в соседний с гербовой палаткой шатер, порылся в тюках и быстро выделил Глиссу ослепительно-белую льняную рубаху, короткую кожаную куртку с расшитым алыми узорами воротом, и узкие штаны. Поначалу он выволок на свет богато расшитый жемчужной нитью кильт и протянул его флоридянину не без сожаления, но тот только мотнул головой.
«Я же не дикарь какой-нибудь, чтобы щеголять в бабской юбке», — подумал возмущенный старик.
— Ты уж извини, сапоги у меня у самого только одни, — развел руками Айол. Он внимательно осмотрел переодевшегося флоридянина, поцокал языком и снял с крюка, вбитого в опорный столбик, изящную портупею.
— Вот теперь полный порядок. Подожди немного, я доложу.
Глисс покачал головой вслед исчезнувшему офицеру, и вышел из шатра. Пока ему подбирали наряд, схватка с патрулем Нечистого закончилась. В сторону лагеря от опушки двигалась вереница пленных, на флангах которой скакали хопперы. Это были люди, лемуты валялись у мангровых зарослей, истыканные стрелами.
Глисс гадал, убили ли их в короткой схватке, или прикончили на месте.
«В конце концов, какая мне разница! У командора Артива будет меньше бойцов для штурма Бухты, только и всего.»
Бывший командир флоридского ополчения смотрел на воинов, сумевших пробиться на далекий юг через многие сотни миль, вопреки воле всего Темного Братства!
Конечно, как с горечью отметил Глисс, выучка и вооружение воинов из Лантического королевства не шла ни в какое сравнение с его отрядом, оборонявшим от Артива Мертвую Балку. По поляне гарцевали хопперы, на спинах которых восседали всадники, вооруженные длинными мечами и тонкими пиками. На некоторых были медные кирасы, сверкавшие на солнце, в основном же использовался более практичный и легкий кожаный доспех. Лучники продолжали оставаться у реки, и их староста рассмотреть не смог. Зато на глаза ему попались основные сила воинства Д'Алви — му'аманская пехота.
То были представители скотоводов, почти поголовно оставшихся до конца верными королевскому дому. Они казались гораздо более темнокожими, чем флоридяне и дворяне из Д'Алви. Волосы их сильно курчавились, что не сразу бросалось в глаза благодаря зеленым тюрбанам и малиновым фескам с забавными кисточками, свисавшими вдоль правого уха обладателя подобного головного убора. Их длинные белоснежные одежды показались Глиссу верхом непрактичности и даже безумия.
«Пару часов в наших лесах, и они станут каких угодно цветов с разводами, но только без единого белого пятна», — подумал флоридянин. Он не знал, с каким фанатизмом му'аманы в течение всего перехода вдоль побережья континента, в том числе в непроходимых джунглях, придерживались любимого цвета. Как говорили их вожди: «на белом кровь виднее», считая белизну символом чистоты помыслов и воинской доблести. У многих из командиров отдельных отрядов на груди сверкали серебром и золотом вышитые лунные серпы в ожерелье из семи звезд. Длинные тонкие мечи пехотинцы Д'Алви носили заткнутыми за широкие пояса, также расшитые драгоценными нитями и украшенные бисером. Доспех они презирали, равно как верховую езду и метательное оружие, предпочитая прямую бесхитростную схватку на клинках.
Всего этого Глисс не знал, но он умел определить настоящих воинов и несгибаемых бойцов по особой хищной стати и умению носить оружие легко и непринужденно, так, чтобы оно не стесняло движений, при этом всегда оставаясь под рукой.
