о чем-то сосредоточенно думала.
Последние лучи предзакатного солнца золотили ее волосы. На ней были широкие рабочие брюки и черная футболка, плотно обтягивавшая грудь и тонкую талию. У Эдварда участился пульс.
Он разозлился на себя за то, что обратил внимание на прелести Джины. Оправдывало его лишь то, что Джина была слишком привлекательной. Услышав шаги, она обернулась.
– Привет! – поздоровался Эдвард и, увидев водяной каскад, похвалил: – Очень мило.
– Спасибо. Я сделала так, как вы решили с Россом.
Джина скользнула взглядом по его фигуре. На Эдварде был костюм, который делал его неотразимым. Чтобы подавить растущее возбуждение, Джина отвернулась и притворилась, что работает.
– Спасибо за цветы, – тихо проговорила она, не поднимая головы.
– Боюсь, это все равно что послать конфеты владельцу кондитерского магазина. – Эдвард смущенно улыбнулся. – Я хочу, чтобы вы знали: у меня и в мыслях не было оскорбить вас или подумать что-то непристойное или аморальное. – Он присел рядом с ней на корточки. – Мне действительно очень жаль, что вы восприняли это таким образом.
Его искренний задушевный тон смягчил Джину. Однако она не успела и рта раскрыть, как Эдвард, ласково проведя пальцем по ее щеке, попросил:
– Пожалуйста, простите меня, Джина. Давайте забудем обо всем и начнем сначала, а?
Джина улыбнулась.
– Ну... когда вы так говорите...
– Прекрасно.
Он тоже улыбнулся. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Затем Эдвард встал.
– Вы уже закончили на сегодня? Приглашаю вас на чашку кофе.
– Спасибо. Мне тут осталось еще кое-что сделать.
Эдвард ушел в дом, оставив Джину терзаться вопросом, что ей делать, если он снова попросит ее поехать с ним в Майами.
Возможно, рассуждала она, я могла бы согласиться, если бы у меня появился какой-нибудь защитный барьер. Вчера, например, я сказала Эдварду, что он не мой тип мужчины. Но вчера я злилась на него, поэтому мне было легко солгать и таким образом отомстить ему за нанесенную обиду. Если я сейчас приму его предложение и потом не смогу держаться с равнодушным достоинством, то действительно окажусь в унизительном положении.
Джина медленно направилась к дому. Она постучала в боковую дверь и услышала громкое:
– Входите!
Она сняла ботинки и перчатки и вошла в кухню, в которой стоял запах корицы. На столе уже остывала порция готового печенья – видимо, Энн испекла.
Эдвард, стоя спиной к Джине, разговаривал по телефону. Свободной рукой он прижимал к бедру Кэролайн.
– Хорошо, Памела, заезжай, – сказал он в трубку. Обернувшись и увидев Джину, Эдвард едва слышно проронил: – Извините.
Кэролайн улыбнулась Джине и протянула к ней ручонки.
– Не беспокойся об этом, Памела. Ты знаешь, что такое рекламные агенты, – продолжал Эдвард телефонный разговор.
Кэролайн, желавшая во что бы то ни стало перебраться к Джине на руки, стала вырываться.
– Если хотите, я возьму ее, – шепотом предложила Джина.
Эдвард кивнул и передал ей девочку.
– Извини, Памела, что ты сказала? Нет, никого, это Кэролайн.
«Никого» – это он про меня?! – возмущенно подумала Джина.
– Да не волнуйся, дорогая. Разумеется, я посмотрю для тебя эти планы, если ты так хочешь. Но я уверен, что в этом нет необходимости. Ты сделала первоклассную работу. У тебя всегда все получается великолепно. Хорошо, увидимся позже. – Эдвард положил трубку.
– Это я – «никого»? – Джина не могла оставить подобное к ней пренебрежение без внимания.
– Я имел в виду, нет никого, кого Памела знает, – объяснил Эдвард, и в голосе его прозвучало удивление, смешанное с недовольством. – Извините, Джина. Памела в панике по поводу работы, которую только что закончила. Один идиот грозит ей судом, заявляя, что она сделала там что-то не так.
– Откуда вы знаете, что он не прав? – полюбопытствовала Джина.
Эдвард рассмеялся.
– Вы не знаете Памелу так, как знаю ее я. Что касается работы, тут она продумывает все до мельчайших деталей.
– Возможно. – Джина отметила, что Эдвард называл Памелу «дорогой» и что он очень высокого мнения о ней. Не знай она его историю, ни за что не догадалась бы, что Эдвард говорит о своей бывшей жене. – Очень приятно, что вы сохранили дружеские отношения.
– Памела все-таки мать Кэролайн, а остальное уже пережито и осталось позади.
В кухню заглянула Энн.
– Я ухожу, Эдвард. До свидания.
– Спасибо, Энн. До завтра.
В кухне повисла напряженная тишина, даже милый лепет малышки не смягчил гнетущую атмосферу.
– Давайте перейдем в гостиную, – предложил Эдвард и, взяв поднос с кофе, направился к двери. – Сад скоро будет готов, я заметил.
Джина обрадовалась, что он пока не начинает разговор о поездке. Это давало ей время еще раз обдумать его предложение.
– Да. Мне уже все ясно, и нам больше не надо обсуждать планировку сада.
– Все посадки я полностью оставляю на ваше усмотрение, Джина. – Эдвард сел на козетку. – Вообразите, что это ваш сад.
– Так же, как вы предлагали мне вообразить себя вашей подругой. – Джина многозначительно посмотрела на него. – Мы должны вести себя осмотрительно, чтобы не оказаться в плену своих фантазий.
Эдвард хранил молчание, и Джина вдруг пожалела о своих словах.
– Я хотела сказать, что это может дорого обойтись. Растения стоят недешево.
– Меня не волнуют деньги.
– Россу это понравится, – со смешком заметила Джина.
Она села напротив Эдварда и посадила малышку к себе на колени.
– Если я получу этот проект, вы сможете одеть мой сад хоть в золото, – с улыбкой сказал Эдвард и вопросительно взглянул на Джину. – Вы поедете со мной в Майами?
– Я могла бы... Ой!
Кэролайн схватила Джину за волосы и потянула к себе.
– Кэролайн! Прекрати сейчас же! Так нельзя делать. – Эдвард строго посмотрел на дочку.
Но девочка, вместо того чтобы остановиться, потянула еще сильнее и засмеялась, обнаружив для себя новую и интересную забаву. Джина попыталась вытащить волосы из пухлых кулачков малышки, но та вцепилась в них мертвой хваткой.
– Кэролайн! – прикрикнул Эдвард, вскочив на ноги. – Извините, Джина. – Он опустился на колени и осторожно стал разжимать пальчики девочки. – Ну хватит, отпусти наконец... – теряя терпение, проворчал он.
Внезапно Кэролайн резко дернула Джину за волосы, и та столкнулась головой с Эдвардом.
– Ой! – снова вскрикнула Джина.
– Вам больно? – озабоченно спросил Эдвард, дотрагиваясь рукой до ее лба.
У Джины пресеклось дыхание – лицо Эдварда оказалось слишком близко. Она заметила наметившуюся на его скулах щетину, а в темных бархатистых глазах виднелись золотистые крапинки.
Эдвард нежно погладил ее по голове. Джина почувствовала, как внизу живота появилось приятное покалывание, которое быстро распространилось по всему телу и вызвало ощущение, похожее на сильный
