— Уф, — наконец-то мне выпала возможность отдышаться.
— Уф, — повторил дракон. — Но послушай, Джон Винсент Мун, и чего ты этим добился?
Я посмотрел на него. Мне припомнился мудрый совет Всеведущей Федерации.
Итак, когда перед вами возникает новая ситуация, в отношении которой ваш ум или ваш инстинкт подсказывает, что надо сделать то-то и то-то: сделайте все совершенно наоборот. Коротко и ясно. И в этот раз все так и получилось. На первый взгляд я сделал как раз противоположное тому, что мне подсказывал здравый смысл. Но результат оказался неутешительным.
— Мы от них смылись, — заметил я.
— Мы? Но им нужен был именно ты, Джон Мун.
— Откуда ты это знаешь?
Дракон пожал плечами, конечно, на свой драконий манер. Я задрал лицо к небу.
Дождь приятно смочил его. Мои глаза закрылись, но тут же и открылись снова, так как Пруди начала возиться под боком.
— Где я? — захныкала она, схватив меня за руку, — Глоин?
— Эх, нет, — сказал я, высвобождая руку, — это всего лишь Джон Мун, дорогая Пруди. Мы в парке Милль Рок. И я должен вас поблагодарить.
Она с изумлением посмотрела на меня.
— У меня был странный сон, — сказала горничная с дрожью в голосе.
— Правда?
— Да. Мне снилось, что наш дом — это замок, и что огры, одетые в черное, берут его приступом.
— А-а-а.
— И дракон, который сейчас сидит рядом с вами, тоже был там.
— М-м-м.
— Но он разговаривал.
Пришлось позволить маленькой гномессе прислониться к моему плечу.
— Он не только разговаривает, — сказал я, смотря прямо перед собой. — Но это сама Смерть.
Лучше в отель
Мы сняли комнату в Варлок Хемсли, довольно дорогом отеле на берегу Монстра Тамсона. Наши окна с одной стороны выходили на плавный ленивый изгиб реки с грязной водой, а с другой — на огромное серое здание, украшенное зубчатыми башенками: Музей легенд.
Денег со мной не было, но я рассчитывал как можно скорее сходить за ними домой.
На данный момент не было и речи, чтобы возвращаться на Финнеган-роад. Я был прирожденным пессимистом, и перспектива столкнуться глухой ночью с двумя злющими мстительными вооруженными ограми совершенно меня не прельщала.
Мы все втроем сидели на кровати. Пруди, похоже, приняла дракона. Она находила его «миленьким», а так как сама Смерть пряталась внутри, то это было практически незаметно.
— Во-первых, — подвел итог Грифиус, — кто-то хотел тебя похитить, рассчитывая, что именно в тебе я и сижу. А пиво-то пил дракон, не ты, так что фокус с жидкостью провалился. Но потребуется не слишком много времени, чтобы они это поняли.
— Они?
— Не могу точно сказать, кто такие «они», — продолжил Грифиус. — Но вся эта история меня ужасно беспокоит. Надо иметь достаточно наглости, чтобы захотеть пленить Смерть, и довольно извращенный ум, чтобы выдумать такой нетривиальный план.
Я задумчиво почесал кончик носа.
— А что они предпримут, чтобы найти нас?
— Джон Мун, — сказал дракон и расправил свои крылья, — тебе совершенно необходимо поднапрячься и вспомнить, кто подлил эту жидкость вам в пиво.
— Это был мужчина, — ответил я. — С усами и… ну, остальное вспоминается очень расплывчато. После такого количества пива, которое мы выпили…
— Представляю.
Воцарилось задумчивое молчание.
— Джон?
— Да?
— Ты сказал «мы»?
— Я… Думаю, да.
— А кто были эти остальные?
— Ну, Ориель и Глоин.
— Глоин Мак-Коугх, — уточнила Пруди.
— Эльф и карлик, как я догадываюсь?
— Можно сказать и так.
— Очень интересно.
— Это на ваш взгляд.
— А можешь ты мне описать этих Ориеля и Клеина? — спросил Грифиус.
— Глоина, — поправила Пруди.
— Ну, в общем, — начал я, вставая и устремляя взгляд в пространство, — Ориель — студент школы Магии, совершенно неспособный к учебе, а Глоин…
— А Глоин не может вырастить ни единой, даже сорной, травинки, — закончил вместо меня дракон.
Я повернулся к нему.
— Откуда вы знаете?
Грифиус засунул голову под крыло, словно пытался там что-то найти, а потом вытащил ее наружу, и выражение на его мордочке было очень озабоченным.
— Это подтверждает мои подозрения.
— Вы можете мне что-нибудь объяснить?
Объяснить дракон мог. Насколько он сам понимал, человек, который попытался пленить Смерть, решил то же самое сделать и с ее сестрами, Магией и Природой.
Жидкость, подлитая в пиво, имела только одну цель: привлечь к себе жертв и захлопнуть ловушку, то есть нас. Мы трое были полными противоречиями к заветам Трех Матерей.
Кто-то, кому не хотела помогать Мать Природа. Кто-то, кому не хотела помогать Мать Магия. И кто-то (это я), кого не хотела забирать Мать Смерть, то есть не хотела помогать.
— Но с какой целью они это сделали? — спросила Пруди, которая еще не до конца оправилась.
— Все очень просто. Как только мы окажемся пленниками этих тел, то больше не сможем из них выйти. Если личность нечувствительна к тем принципам, которые мы представляем, то это становится для нас как бы непреодолимой преградой, поскольку в этом случае нам очень трудно сделать то, что захочется. Мы не сможем управлять теми телами, в которых оказались.
— Мы? — переспросила Пруди.
— Это Три Матери, — пояснил я.
Маленькая гномесса покачала головой. Все это уже слишком далеко заходит.
Представить себе, что Три Матери оказались пленницами, значит понять, что они действительно существуют, понять то, что большинство наших жителей принимало на веру не задумываясь, не ища в этом смысла. Обитателей Ньюдона это устраивало как нельзя лучше. А теперь, когда мы получили полную уверенность в существовании Трех Матерей, теперь, когда мы получили все неоспоримые доказательства, у нас появилась другая головная боль. Это не считая того, что божества, о которых идет речь, оказались в полной беспомощности и находятся под угрозой.
— Вас заманили в ловушку, — сказал я.
