коварного Ньюбаттла к славному молодому королю, который так открыто восхищался ею. Гадая, удастся ли ей поговорить с Георгом наедине, девушка покинула Холленд-Хаус в тревожном и радостном возбуждении.
Слишком взволнованная, чтобы поддерживать беседу, Сара уставилась в окно кареты на Зеленую аллею, которая бежала рядом с полями. Девушка вспомнила, как однажды среди зимнего ландшафта блеснули волосы, показавшиеся яркой искрой на сером фоне, – когда неизвестная женщина смотрела вслед карете мистера Фокса. И теперь на секунду Саре показалось, что над Зеленой аллеей возвышается ряд необычно высоких, многоэтажных домов. Однако когда Сара зажмурилась, а потом быстро открыла глаза, оказалось, что она подверглась просто оптическому обману.
Во дворе Сент-Джеймсского дворца тянулась обычная вереница карет и обычная живая очередь людей, ожидающих возможности войти в зал. Сара воскресила в памяти свое первое посещение Салона в декабре 1759 года, когда старый король Георг II привел ее в сильное смущение, а принц Уэльский сжалился и пришел к ней на помощь. Две мысли поразили ее: во-первых, мысль о том, сколько всего случилось за восемнадцать месяцев, которые она прожила в Холленд-Хаусе, и, во-вторых, воспоминание о том, что принц Уэльский смотрел на нее с восхищением уже при первой встрече. Неужели это и есть любовь с первого взгляда, гадала она. Вероятно, очень скоро она узнает ответ.
Она сразу поняла, что его величество до последнего момента не был уверен в ее приезде, ибо увидев ее, он покраснел как мальчишка – Сара была очень польщена этим – и заспешил к ней с нетерпением и радостью на лице.
– Дорогая моя леди Сара, – воскликнул он, – как чудесно видеть вас вновь при дворе! Вы уже окончательно поправились после того досадного случая?
– Да, но нога еще немного скована, ваше величество, – боюсь, это испортит мой сегодняшний реверанс. – С этими словами Сара опустила глаза и поклонилась с несколько детской неловкостью.
– Позвольте помочь вам встать. – И его величество протянул ей руку, к удовольствию всех присутствующих, предвкушающих новые, удивительно интересные слухи.
Поднявшись с помощью короля и задержав руку в его руке дольше, чем требовалось, Сара смело поинтересовалась:
– Хорошо ли вы поживали в мое отсутствие? Лицо Георга на мгновение омрачилось:
– Пожалуй, да, хотя пришлось разбираться со множеством дел. Но теперь, с вашим возвращением, мне становится легче. Конечно, вы будете на балу в честь дня рождения?
– Еще не совсем окрепшая нога не даст мне возможности танцевать, но я обязательно побываю на балу.
– Леди Сара, – с удивлением прошептал его величество, – вы только посмотрите, за нами следят!
Оглядев устремившиеся на нее бесчисленные пары глаз, Сара прошептала в ответ:
– Вижу, ваше величество.
– Тогда давайте отойдем туда, где нас не будут подслушивать.
С этими словами король решительно взял Сару под руку, отвел к окну и усадил на кушетку. Живо вспоминая о том времени, когда они первый раз сидели рядом, Сара пожалела о том, сколько страданий она причинила ему тогда, когда не могла разглядеть короля в пылком рослом и элегантном юноше с искренними голубыми глазами, которые сейчас переполняла нежность.
Собравшись с духом, она произнесла:
– Я хочу принести вам извинения, ваше величество.
Ясные глаза затуманились:
– За что же, леди Сара?
– В последний раз, когда мы сидели здесь, я вела себя грубо и раздражительно. Правду сказать, я вообразила, что питаю чувства к известной особе, но, к счастью, недавно обнаружила, что ошибаюсь. Ваше величество, прошлый раз мы выбрали для разговора неудачное время, и я прошу у вас прощения.
– Я уже забыл об этом, – ответил король.
– Неужели, ваше величество?
– Я выбросил эти слова из головы, понимая, что они вырвались из уст леди Сары случайно, и продолжал восхищаться ею.
Его собеседница опустила ресницы, размышляя, было ли это смелое заявление признанием, но тут же испытала разочарование, когда Георг просто добавил:
– Если вы сможете танцевать во вторник, леди Сара, я прошу оставить первый танец за мной.
Она лукаво взглянула на него:
– Я всецело подчиняюсь вашим повелениям, ваше величество.
– Тогда я повелеваю, – ответил он и улыбнулся.
В Салоне царила странная тишина, когда любимица короля возвращалась к своей семье, а сам король – очевидно, из чувства долга, потому что постоянно оборачивался к ней, – направился к гостям. Фокс с удовлетворением заметил, что его родственница просто сияет от радости, как никогда прежде, и сообщил внезапно обеспокоившийся Кэролайн, что Сара наконец-то влюбилась в своего царственного обожателя.
Казначей был прав. Пока Люси разрушала творение месье Клода и расчесывала волосы Сары на ночь, та только вздыхала, но не проронила ни слова. Оставшись одна, она раскрыла дневник:
«Завтра же начну упражняться на клавикордах, которые он подарил мне и за которые я, как последняя дура, не смогла поблагодарить его, – писала она. – Неужели мое письмо не дошло? Неужели оно могло лопасть в руки лорда Бьюта? Меня пугает одно это имя, ибо он сам и его „дама“ постараются держать меня подальше от двора».
