– В самом деле, завершение сезона будет особенно удачным в объятиях такого очаровательного мужчины. Это было бы настоящее торжество, – ответила Сара, грациозно кивая головкой незнакомцу. В это время перед ее мысленным взором вставало опечаленное лицо короля, как будто он уже узнал о произошедшем.
По мнению Сидонии, концерт произвел самое лучшее впечатление. Вся иерархическая лестница влиятельных, людей России, в том числе один из потомков Романова, чудом оказавшийся в Москве в эти дни, устроила овацию. Но самые бурные аплодисменты вызвала вещь, которую она решила включить в программу в последнюю минуту, – пьеса Генделя в переложении Сидонии для клавикордов и скрипки. Сочетание звуков двух инструментов было ошеломляющим. Несомненно, Алексей был гением в своем роде. В его руках скрипка пела, вздыхала и плакала, к тому же он был наделен даром тонко чувствовать музыку любого времени, уверенно ориентируясь в мелодиях Ренессанса, барокко, классики и джаза.
Омрачало вечер только присутствие в зале группы английских парламентариев, хотя Сидония уже давно поняла: Найджелу известно, что она в Москве, так как афиши с ее фотографиями были расклеены повсюду. Но, едва начав игру, она позабыла о бывшем муже, а момент, когда Алексей в своем дурно сшитом фраке со скрипкой в руках поднялся на сцену, наполнил ее особым воодушевлением. Великолепный зал взорвался аплодисментами, выслушав блистательный дуэт москвича и англичанки.
Последующий прием был устроен в царской столовой. Объяснив, что это огромная честь, Алексей прошептал:
– Вы им понравились, мисс Сидония. Не все приезжие артисты удостаиваются такого внимания.
– Но это не только моя заслуга. Здесь множество других известных людей.
– Да, посланники, парламентарии и тому подобное. И только мы с вами принадлежим к миру- искусства.
– А как же директор балетной труппы Большого театра?
– Ну, это другое дело. – Алексей обнял ее за талию. – Вы играли действительно отлично. Могу сказать, что вы просто удостоили меня своим аккомпанементом.
– Вероятно, по телевидению будет показан лишь небольшой фрагмент концерта.
– Они покажут столько, сколько смогут. Дорогая, это настоящий успех!
– Неужели вам и в самом деле нужны уроки английского? – поинтересовалась Сидония, прищурив глаза и улыбаясь.
– Только если вы будете моим учителем. А теперь я должен задать вам один вопрос.
– Какой же?
– Почему вот тот жирный английский гай так уставился на вас?
– Гай – американское слово, и к этому человеку оно совершенно неприменимо. А смотрит он потому, что мы с ним когда-то были женаты.
У Алексея заметно отвисла челюсть, и он пробормотал что-то по-русски; по интонации Сидония поняла, что это было какое-то жуткое ругательство.
– Вы его жена?
– Была женой – когда-то. Мы развелись несколько лет назад.
– Но он все еще любит вас – я, Алексей Орлов, могу в этом поклясться. А сейчас мы бросим ему вызов. Идемте.
Сидония подала руку юноше, который, став в ее глазах еще более талантливым и эксцентричным в эту минуту, утащил ее знакомиться со своими соотечественниками.
Очевидно, Найджел на время лишился дара речи, хотя вскоре после того, как начался ужин, бывший муж Сидонии с бокалом шампанского в руке решительно направился к ней.
– Будем спасаться бегством? – спросил Алексей.
– Нет, я должна поздороваться.
– Блестяще, дорогая, – произнес Найджел, подходя к Сидонии и целуя ее в щеку прежде, чем она смогла отстраниться.
– Я рада, что тебе понравилось, – холодно ответила она. – Это Алексей Орлов, скрипач.
– Прекрасная игра, – искренне произнес Найджел, обращаясь к Алексею, и Сидония увидела, что он вновь вошел в роль своего в доску парня.
– Рад, что вам понравилось. А вы играете на каком-нибудь инструменте, мистер Брукс?
– На самом деле я – Белтрам. Найджел Белтрам. Нет, у меня не так много времени. Я слишком занят в палате.
Алексей изобразил изумление:
– В палатах? Но ведь домашняя, работа так утомительна. Вы должны обязательно научиться играть – по крайней мере на фортепиано. Это так возвышает душу!
Он поклонился и отошел, оставив Сидению и Найджела друг с другом.
– Слава Богу, этот сопляк убрался. Как насчет ужина? Еда здесь просто отвратительна. Зато я разыскал превосходный ресторанчик при шведском отеле. Скажи же, что ты согласна, – самое время возобновить наши дипломатические отношения.
Сидония смутилась:
– Знаешь, Найджел, с моей стороны будет невежливо взять и уйти – я одна из почетных гостей. Но я предчувствую, что в случае моего отказа ты станешь настаивать. Поэтому я предлагаю сделку: если я пообещаю поужинать с тобой завтра вечером, ты обещаешь сегодня оставить меня в покое?
