Принц и в самом деле недурно выглядел. Его дед и прадед были невысоки ростом, заслужив тайное прозвище «важных гномов», но сам Георг был высоким и гибким. Саре, чей рост достигал пяти футов шести дюймов и давал ей право считать себя высокой, пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть принцу в лицо, восхищаясь его идеально прямым носом, чувственным ртом и огромными голубыми глазами. В то время когда почти вся знать страдала порчей зубов, зубы принца были белыми, ровными и крепкими.
«Какой милый и приятный молодой человек!» – думала Сара, постепенно теряя власть над своим сердцем.
– И в самом деле, холодно, ваше высочество, – вежливо ответила она. – Но меня устраивает мороз. Я предпочитаю снежные зимы – мы привыкли играть в снегу, когда я жила в Ирландии. Вы ведь знаете, там зимы довольно суровы.
– Я думал, что мне послышался ирландский акцент. – Георг улыбнулся, вновь показывая свои великолепные зубы.
– Неужели акцент так заметен? Я постараюсь избавиться от него…
– Ни в коем случае! – с жаром воскликнул Георг, предостерегающим жестом беря ее за руку. – Он замечателен. Он придает вам еще большее очарование, если такое возможно.
Сквозь шум в ушах Сара расслышала, как в комнате, подобно прибою, поднялся шепот, и из-под опущенных ресниц заметила, с каким любопытством стайки гостей поглядывают в ее сторону. На секунду в поле ее зрения оказалось изумленное лицо Генри Фокса, который даже приоткрыл рот.
«Боже милостивый! – с удовлетворением подумала она. – Я восторжествовала над всеми!» Такое могло произойти только при вмешательстве принца, и Сара одарила его еще одной благодарной улыбкой.
– Благодарю вас за мое спасение, ваше высочество.
Признаться, я чувствовала себя в затруднительном положении
– Я часто оказываюсь в таком же положении, – неожиданно ответил принц. – Всего хорошего, леди Сара, надеюсь увидеться с вами вновь.
Второй реверанс был еще лучше первого, и Сара уважительно поднялась, только когда принц отошел. Рядом с ней немедленно оказался Генри Фокс, а следом подошли еще несколько человек, прося представить их леди Саре.
– Отлично, дитя, отлично, – зашептал Фокс, когда им удалось на минуту остаться одним. – О чем говорил с тобой его высочество?
– Мы говорили о погоде, – невозмутимо ответила Сара.
– О погоде?
– Да, сэр.
– И все?
Сара нахмурилась, как будто силилась припомнить:
– Ах да – он сказал, что я красива. Уклоняясь от дальнейших объяснений, она отошла к Кэролайн и Сьюзен, скрывающим свою радость под тонким покрывалом внешнего спокойствия. Впервые в жизни Генри Фокс на мгновение лишился дара речи. Но в карете по дороге домой Фокс уже пришел в себя:
– Черт побери, Сэл, да ты поймала принца на удочку! Ньюкасл уверял, что еще никогда не видел мальчишку таким оживленным.
– Мальчишку? – вставила леди Сьюзен, – В двадцать лет принца называют мальчишкой?
– Ему уже двадцать один, но для Ньюкасла он по-прежнему ребенок.
Завязалась оживленная беседа, в которой Сара не принимала участия, вспоминая пару голубых глаз, в которых светилось нескрываемое восхищение. Именно теперь, по дороге из Кенсингтонского дворца в Холленд-Хаус, Сара, наконец, почувствовала себя совсем взрослой.
Имея в доме двух молодых особ, недурных собой и достигших брачного возраста, Фоксу пришлось устраивать приемы и праздники. На пятнадцатилетие Сары был задуман роскошный бал. Поэтому 25 февраля 1760 года Холленд-Хаус распахнул двери для сливок общества. Здесь был весь высший свет, список гостей включал графа и графиню Киллер (урожденную Эмили Леннокс), графа Ковентри, Холдернеса, Стаффорда и Гиллсборо, леди Бетти и Диану Спенсер, графа Марчского, герцога Бедфорда и Мальборо и, разумеется, мистера Горация Уолпола, которому опасались отказывать из-за его ехидного языка и репутации сплетника, неистощимого в изобретении новых слухов. Всего предполагалось принять семьдесят гостей; безнадежно потворствующий отец вызвал из Итона Сте и Чарльза Джеймса, чтобы и они могли присутствовать на балу. Забыли лишь об одном человеке, которому следовало быть в числе приглашенных, – о принце Уэльском.
– Надо ли известить его высочество? – спросил Фокс у Кэролайн еще в январе, когда рассылал заранее заказанные приглашения с золотыми обрезами.
– Нет, – выразительно ответила она, потягивая утренний шоколад.
– Но, черт побери, Кэро, он увлекся девчонкой!
Она укоризненно взглянула на мужа:
– Каким грубым вы бываете иногда, мистер Фокс.
– А вы не всегда возражаете, – подмигнул ей муж.
– Если вы не против, сейчас лучше поговорить о принце Уэльском и Саре.
– Эти два имени отлично звучат вместе.
– Генри! – резко воскликнула Кэролайн. – Вы опять что-то замышляете, и это становится опасным. Если уж его высочество, как вы выражаетесь, увлекся Сарой, пусть сам стремится встретиться с ней. Форсируя события, ничего хорошего не добьешься.
