Владимир Валуев.
Раздалась команда:
– Атаковать подводную лодку! Но, увы, она атаковала нас раньше.
– Стрелять будет «Адмирал Левченко»! – сказал Владимиру Путину министр обороны Сергей Иванов.
– А если промажут? – спросил президент.
В это время Владимир Путин по предложению адмирала Куроедова вглядывался в мрачную глубину балтийских вод, рассчитывая увидеть там торпеду.
– Если с «Левченко» промажут, на нас торпеда пойдет, – заключил Сергей Иванов.
– Так они с «Петра»-то (атомный ракетный крейсер «Петр Великий». – А. К.) долбанут по ней? – озабоченно спросил президент.
– Долбанут, – успокоил его главком.
– А если и они промажут?
– Ничего страшного. Торпеде установлена такая глубина хода, чтобы она не попала в корабль. Ого, да «Петр» поражен!
Владимир Куроедов был по крайней мере заинтересован этим фактом. Он сбегал в рубку и что-то уточнил.
– Да, так точно. Молодцы подводники! Дело в том, что это наша лучшая подводная лодка! – бодро обратился он к Александру Квасьневскому. – Практически бесшумная…
– Саш, а Саш! – обратился к польскому президенту и Владимир Путин. – Пора валить отсюда!
– Да ну что вы, – расстроился адмирал. – Все нормально! Вы знаете, какая на «Петре» система защиты?
– А что же она не сработала?
– А мы ее не включили, – разъяснил адмирал Куроедов.
Принимая рапорт у командующего Балтийским флотом Владимира Валуева, Владимир Путин, выслушав его, вдруг хмуро спросил:
– Так это вы стреляли по нашему кораблю?
Командующий растерялся. Он ни за что не хотел признаваться, что это он стрелял. Но и скрывать правду было страшно. В итоге фраза, которую он произнес, дорогого стоила:
– Относительно да!
– Поздравляю. Хорошо стреляли! – без улыбки пожал ему руку Владимир Путин.
После заседания президиума Госсовета я не удержался и спросил президента, легко ли ему дышалось на очистных сооружениях Ростова-на-Дону. Владимир Путин ответил так быстро и напористо, словно готовился к этому вопросу всю жизнь. Он сказал, что вообще-то не только отдыхает на Сардинии, но и бывает в тех местах Российской Федерации, где не всегда, по его словам, приятно пахнет.
– Более того, именно в таких местах и надо бывать почаще, – с упреком произнес президент.
Чем дальше мы углублялись на территорию лагеря «Орленок», тем больше детей попадалось на нашем пути. В основном они стояли в кружок, обнявшись и раскачиваясь из стороны в сторону и бормоча что-то себе под нос. Мне постепенно становилось не по себе. Лагерь все больше напоминал приют тихих начинающих сумасшедших.
Через некоторое время в лагерь на вертолете прилетел и Владимир Путин. Он почти сразу попал в один такой кружок. Члены этого кружка обрадовались президенту и стали передавать ему импульс. Сначала они долго пожимали друг другу руки, а потом вопросительно смотрели на Владимира Путина. Наконец, один пионер не выдержал и приветливо спросил президента:
– Ну, вы чувствуете наш орлятский импульс?
– Чувствую, – быстро кивнул Владимир Путин.
Он, видимо, понял, что надо во всем соглашаться с этими ребятами.
Президент России Владимир Путин встретился со студентами и преподавателями Колумбийского университета.
Американский паренек, хорошо говорящий по-русски, признался, что ему очень нравится, как по-русски говорит Владимир Путин.
– Что-что вам нравится? – переспросил его президент.
– Как вы… – замялся паренек, – режете правду-матку.
– Случается, – пожал плечами президент.
– А как вы употребляете крепкие выражения!
– Вы преувеличиваете мои способности!
– Ну, можно сказать, крылатые выражения… – Паренек умел подбирать слова. – Вы считаете, они являются неотъемлемой частью языка?
– Я ведь не филолог, – пояснил президент. – Но у меня есть мнение. Вот российская знать одно время разговаривала в основном на французском. Встает вопрос: что с этой знатью произошло?
Владимир Путин сделал паузу и испытующе посмотрел на паренька, словно сомневаясь, что тот знает. Но тот, видимо, знал. Кивнул, во всяком случае, уверенно.
Русскую знать подвело, таким образом, знание французского. Недаром сам Владимир Путин уже не первый год учит английский.
Милая девушка из Колумбийского университета спросила президента России насчет свободы слова. Она сослалась на мнение тех людей, которые считают, что Владимир Путин попирает эту свободу.
– Да у нас не было никогда свободы слова, так что я не знаю даже, что попирать! – недоуменно воскликнул российский президент.
Американцы оценили свободу его слов.
После фотографирования президента России спросили, со спокойной ли душой он так надолго оставляет Россию.
– Со спокойной, – ответил он с еле заметной улыбкой. – Страна живет в условиях стабильности. Я несколько раз в день разговариваю с руководством правительства, с главой администрации, с министром обороны, с главой ФСБ…
– Ну и как там сейчас? – не удержался я. – Все тихо?
– Спите спокойно, – ответил президент.
– Значительная часть аварий происходит из-за недостаточной квалификации персонала, – произнес Владимир Путин.
Когда я записывал эту мысль, стараясь не упустить ни одного слова, вдруг услышал характерный стук. Так стучат пальцем по микрофону. Подняв голову, я увидел, что президент смотрит на другую сторону стола справа от себя. Не хотел бы я, чтобы кто-нибудь когда-нибудь так смотрел на меня.
– Сюда нужно смотреть! И слушать, что я говорю, – Владимир Путин сделал резкое ударение на слове «я». – А если неинтересно, пожалуйста…
И он кивком указал на дверь, через которую входили журналисты.
Люди, к которым обращался Владимир Путин, онемели. Среди них был и так немногословный министр энергетики Игорь Юсуфов. Другим пострадавшим (вообще потерял дар речи) стал и. о. министра науки, промышленности и технологий Андрей Фурсенко.
А главным виновником приступа начальственного гнева стал министр здравоохранения Юрий Шевченко, с которым господин Путин беседовал полтора часа назад о росте рождаемости в Свердловской области. Это он что-то увлеченно рассказывал коллегам.
Если этот момент покажут по телевизору, будет рассказывать о бесплодии.
Когда президент уже выходил из зала бывшей Ленинской библиотеки, его окликнула читательница. Все это время она склонялась над столом с книгами и делала вид, что ее совершенно не интересует происходящее.
– Владимир Владимирович, приходите к нам еще! – крикнула она.
– А вы здесь уже сколько? – остановился президент.
– 42 года! – отозвалась читательница.
Президент покачал головой. Но ей показалось мало произведенного впечатления.
