Рожер II Сицилийский, покровитель Анаклета, укрепился в Южной Италии, конфисковав владения своих мятежных вассалов. Это заставило Лотаря III предпринять новый поход в Италию. На этот раз он располагал уже значительными военными силами и имел сравнительно больший успех. Немцы захватили южноитальянские области Капуа, Беневент, Неаполь и даже столицу Рожера – Салерно: Но вскоре разразился конфликт между императором и папой Иннокентием II из-за ленного верховенства над занятыми областями, и в частности над аббатством Монтэкассино. Лотарю удалось добиться на время перевеса и установить свой сюзеренитет над большинством спорных областей. Однако как только немцы покинули Южную Италию Рожер II быстро подчинил принадлежавшие ему ранее территории и города и стал снова полным хозяином страны. Лотарь III тяжело заболел на обратном пути. Долетевшие до него слухи об успехах противника ускорили его смерть.
На выборах 1138 г. повторилась уже знакомая история. Ближайший родственник умершего короля – его зять Генрих Гордый (герцог Баварии из династии Вельфов) – представлялся князьям слишком могущественным и независимым, и они предпочли кандидатуру Конрада Штауфена, выступавшего уже при жизни Лотаря III в качестве антикороля. С избранием Конрада III на германском престоле больше чем на столетие утвердилась династия Штауфенов (Гогенштауфенов), при которой «Священная Римская империя» пережила свой последний взлет.
Главными противниками Штауфенов были Вельфы – самая могущественная княжеская династия Германии. Глава этого семейства Генрих Гордый имел огромные владения. Кроме Баварского герцогства, ему принадлежали фамильные земли в Швабии и Средней Италии (наследство маркграфини Матильды). После смерти Лотаря III ему перешла Саксония – приданое жены. Так образовался огромный владельческий комплекс Вельфов, простиравшийся, хотя и не компактно, от Средиземного до Балтийского моря. Напрашивается мысль, которую высказывают немецкие буржуазные историки, что утверждение на германском престоле Вельфов далеко продвинуло бы дело политического объединения Германии. Именно поэтому немецкие князья, больше всего дорожившие своей политической автономией, и не допустили избрания Вельфа. Но, видимо, даже если бы Генриху Гордому или его наследнику и удалось получить королевскую корону (неудача баварского герцога во многом объяснялась тем, что выборами 1138 г. руководил личный противник Вельфа – трирский архиепископ Альберо), вряд ли они смогли бы изменить направление политического развития Германии. Территориальные интересы Вельфов в Италии и династические заботы в разных частях Германии сталкивали их с могущественными магнатами страны. Перевес сил явно определился в пользу княжеского партикуляризма.
Попытки Конрада III разрушить владельческий комплекс Вельфов оказались безуспешными. Нечего было помышлять о ревиндикации коронных земель, входивших в наследство Лотаря III в Саксонии. На собрании князей в Вюрцбурге в 1138 г. король добился решения об отторжении у своего противника Баварского и Саксонского герцогств. Бавария была передана Леопольду Бабенбергу, Саксония – Альбрехту Медведю из дома Асканиев. Однако этот раздел не удалось осуществить. Вскоре оба герцогства снова оказались в руках Вельфов.
Конрад III был первым германским королем со времени основания империи, не совершившим ни одного завоевательного похода в Италию и не получившим императорской короны. Этому больше всего помешало его участие в так бесславно завершившемся втором крестовом походе. Правда, сенат Римской республики предлагал ему императорскую корону, когда он на обратном пути с Востока остановился в Италии (1149), но Конрад III отверг подобное предложение, желая получить корону только из рук папы, перед которым он всячески заискивал. Из-за угодничества перед церковью ему присвоили прозвище «поповский король».
Готовясь к походу в Южную Италию, Конрад III заключил антинорманнский союз с византийским императором Мануилом, женатым на его свояченице. Рожер II Сицилийский в свою очередь вошел в соглашение с Вельфами и французским королем Людовиком VII. Княжеские смуты в Германии помешали Конраду III совершить планировавшийся поход в Рим за императорской короной и в Южную Италию против Рожера Сицилийского. Буржуазные немецкие историки почти единогласно хвалят этого короля за то, что он определил своим преемником не собственного сына Фридриха, которому было только 7 лет, а племянника Фридриха – тридцатидвухлетнего герцога Швабии. Некоторые даже называют этот шаг самым выдающимся деянием этого короля.
С именем Фридриха I Барбароссы (1152-1190) связаны важные события в истории Германии и в судьбах «Священной Римской империи». В оценке политики этого императора в немецкой буржуазной историографии имеются значительные расхождения. Одни приписывают ему стремление укрепить королевскую власть в Германии, расширить и консолидировать домен, что должно было сплотить государство. Энергичную итальянскую политику Барбароссы они объясняют этими внутригерманскими задачами. Италия, таким образом, должна была покрыть издержки укрепления германского государства (К. Гампе, И. Галлер, Д. Шеффер и др.). Другие, наоборот, считают, что Фридрих I уже не помышлял о сплочении Германии, а стремился только сохранить существующее равновесие политических сил, опираясь на отдельные группировки князей. По мнению этих историков, итальянская политика Барбароссы вовсе не способствовала укреплению королевской власти в Германии, а требовала только огромных издержек за счет внутренних средств Германского государства. Итальянская политика не укрепляла позиции императора, а усиливала зависимость императора от князей (Г. Белов, Ф. Керн, М. Линтцель). В этом, пожалуй, есть доля истины.
Если проследить эволюцию королевской власти со времени Саксонской династии до Штауфенов, то нетрудно заметить существенные сдвиги. В X-XI вв. королевская власть имела возможность концентрировать в своих руках герцогства, устанавливать свое господство над епископатом и проводить общегосударственную политику, опираясь на поддержку значительной части феодалов страны. В конце XII в. король не мог уже помышлять о присвоении герцогств (утвердился принцип принудительного инфеодирования княжеских ленов в течение сжатого срока – года и дня) и о господстве над прелатами, которые после заключения Вормского конкордата приобрели, как и светские князья, большую независимость. Таким образом, сфера общегосударственной политики намного сузилась. В то же время изменились взаимоотношения между императорами и папами. Если во времена Оттонов и первых представителей Франконской династии императоры безраздельно господствовали над папской курией, возводили и смещали по своему усмотрению пап, то теперь папство приобрело независимое положение и укрепило свое господство над католической церковью во всех западных странах, в том числе и в Германии. Папы вмешивались даже в избрание германских королей, посылая своих представителей на избирательные собрания и давая формальную санкцию на вступление на престол избранных королей. Все это следует принять во внимание, чтобы правильно оценить политику Штауфенов внутри Германии и за ее пределами, в частности в Италии.
Главными рычагами королевской политики в это время служили: создание компактного домена, политические союзы с отдельными группировками князей, усиление власти над епископатом, расширение имперского министериалитета и усиление ленной зависимости мелких вассалов от королевской власти. Эти средства с большим или меньшим успехом применялись всеми представителями династии Штауфенов, но наиболее успешно Фридрихом I Барбароссой.
Домениальная политика, составлявшая основу могущества королевской власти в феодальном государстве, в те времена существенно изменила свою направленность. Если прежде проявлялась тенденция (в Германии крайне непоследовательно) к поглощению королевским доменом владений князей, то теперь король стремился только к одной цели – создать собственное территориальное владение в противовес наиболее могущественным княжеским территориям. Только таким путем королевская власть могла сохранить известную самостоятельность и противостоять натиску феодальной знати. Другими
