обеспеченность? Каждая девушка хотела бы, чтобы ее дети чувствовали себя в безопасности, жили в хорошем доме, получили хорошее образование, хотела бы красивой одежды, путешествий. Но не Женя. Ангелам не залетают в голову неангельские мысли.
Женя приподнялась на локте – розовое личико в золотом облаке.
– Я сейчас тебе кое-что скажу. Это, наверное, стыдно, но я… Я очень хочу выйти замуж.
Если мы тут же не вскочили, не бросились друг к другу, не проговорили всю ночь напролет, а просто замолчали, то лишь потому, что я хорошо знаю свою сестру. Что нового может сказать человек, с которым всю жизнь ночами лежишь рядом, как сардинки в банке?
– Что же стыдного в том, что ты хочешь выйти замуж? Это естественное желание – иметь семью, детей… – скучным голосом сказала я.
Моя сестра с шестнадцати лет заглядывает во все коляски, и не удивлюсь, если она тайком играет в куклы. Женя не требует от мира процентов за свою красоту, она у нас девушка с романтическими понятиями, но ей не нужна любовь сама по себе, например несчастная любовь, или сложные отношения, когда не можешь быть ни вместе, ни врозь, или непреодолимая страсть. Женя хочет не большой романтической любви, а маленькой и счастливой любви, которая быстро закончится свадьбой. Она хочет всего хорошего, мягкого и пушистого – чтобы у нее был свой дом, свой мужчина, свой ребенок.
– Я очень хочу ребенка, – мечтательно проговорила Женя. – Но дело совсем не в этом…
– Ну тогда что, что? Тебе неприятно, что ты не принесла маме на блюдечке суперудачный брак? Нет, не это? А что тогда? Не скажешь? Секрет? – нетерпеливо спросила я.
– Неужели ты не понимаешь? – смущенно проговорила Женя. – Ну, хорошо, я скажу. Статус. Статус замужней женщины.
Ох… ну… никогда не знаешь до конца даже самого близкого, даже свою сардинку в банке! Ангел Женя хочет иметь статус замужней женщины… Она имеет в виду, что хочет иметь статус в обществе?
– Ты хочешь быть женой преуспевающего человека? – осторожно спросила я.
– Нет, совсем не то. Ты не поняла. Если ты замужем… Если ты замужем, значит, тебя уже выбрали, – прошелестела Женя, уткнувшись в одеяло, так тихо, что я едва расслышала. – И пожалуйста, не говори больше об этом.
Что? Если ты замужем, значит, тебя уже выбрали?.. Глупости какие-то!..
Я не понимала. Не понимала, не понимала и вдруг поняла.
…Считается, что старший ребенок в семье вырастает сильным и уверенным в себе, но Женя опровергала все теории о старших детях. Когда Женя была маленькая, она старалась держаться недалеко от мамы, мы так всегда и ходили – я впереди или в стороне, а Женя с мамой за ручку. Мне было не уговорить ее отправиться в большое путешествие за калитку – к ближайшей помойке или в лес: на помойке очень страшные кошки, а в лесу очень страшные деревья, и в любом месте, дальше, чем на шаг от мамы, подстерегают смертельные опасности.
Мы с Женей долго спали при свете – она боялась заходить в темную комнату. Боялась собак, грозы, бабы-яги и страшных сказок, а при грустных поворотах сюжета в сказках или мультфильмах плакала, – я иногда закрывалась с головой одеялом и кричала «у-у!», а она пугалась… На вопрос: «Ты же знаешь, что это я, чего ты боишься?» – Женя розовела и пожимала плечами. Но ведь она знала, что это я!
В школе Женя тоже боялась – контрольных, экзаменов, учителей. Когда ее спрашивали, она всегда отвечала гораздо меньше, чем знала, и знаете, почему? Ни за что не догадаетесь – чтобы ни в коем случае не быть лучше других. Кому еще может прийти в голову такая странная мысль?
Женя была «домашним» ребенком и «домашним» подростком. Ни компаний, ни поздних возвращений, ни конфликтов с родителями, ни выпавшей из кармана пачки сигарет или припрятанной бутылки мартини, и даже никаких перепадов настроения, – она была «хорошая», как будто специально вела себя так, чтобы ее не за что было ругать… И при этом Женя была уверена, что она «неправильная дочь». Ей казалось, что она не оправдывает родительских ожиданий: у отца должна была быть умная дочь, а у мамы – успешная.
Сейчас ангел Женя точно такая, как в детстве, ее так легко растрогать, она плачет в кино или над книгой, и даже от радости может заплакать – улыбается, а слезы текут.
Внешне Женя очень спокойная, у нее как будто приглушенный звук. Лидочка может беспричинно заразиться весельем, дурачиться, у нее или бурный восторг, или рыдания, а у Жени – тихая улыбка или тихие слезы. Кажется, что она и внутри такая же безмятежная, но я-то знаю, Женя все время беспокоится, нервничает – из-за такой ерунды! Боится обидеть, боится, что кому-то плохо… Когда мы были маленькими, мама давала нам рыбий жир. Лидочка орала «не бу-уду!» и выбивала у мамы ложку из рук, Мария выдвигала научные доводы против рыбьего жира, я просто отворачивалась, а Женя безропотно глотала – иначе мама обидится.
Женя расстраивается, когда ей кажется, что к ней плохо относятся, – она очень зависит от одобрения окружающих. Если бы Женю назвали «овцой», она бы всю ночь думала: «Я не заслуживаю внимания… я и правда овца».
Вот такая наша Женя – как цветок: польют – расцветает, забудут полить – вянет. На ее золотую прелесть оглядываются на улице, а из-за этой ее болезненной неуверенности в себе все ее романы – неудачные. Женя как будто ждала, что ее бросят, вот ее и бросали.
…Мне стало так жалко Женю, так жалко… Она всего-то и хочет, чтобы ее выбрали.
Это как в детской игре, когда выбирают кого-то из круга – одного часто, а другого совсем не выбирают, и если тебя не выбирают, ты чувствуешь себя плохим, неправильным, негодным…
Я вдруг увидела Женину судьбу – как в кино. Никакого принца не будет и полупринца не будет. Выйдет замуж, как в сказке, за первого, кто посватается. Все-таки в мире нет порядка – ведь если кто-то и заслуживает счастья, то это Женя!
– Я бы хотела так выйти замуж, чтобы было как у наших родителей, – мечтательно сказала Женя. – Но ведь так не всем везет, правда?
Откуда у Жени могли возникнуть такие романтические иллюзии, если она изо дня в день наблюдает семейную жизнь наших родителей – отец с его исчезновениями у себя наверху, мама с ее неумением просто увидеть его. Женя уверена, что родители абсолютно счастливы. Иногда мне кажется, что быть таким подслеповатым ангелом, как Женя, – большая удача.
Прошло несколько дней, и мы уже знали о людях, поселившихся в Доме, все – они и не догадывались, как много нам о них известно. Если бы они были знакомы с тетей Ирой, они могли бы, в свою очередь, все узнать о нас. Но во-первых, им было это неинтересно, а во-вторых, они не были знакомы с тетей Ирой.
Тетя Ира – мамина лучшая подруга. Можно было бы сказать, что их объединяет любовь к пересудам, но это не так, мама и тетя Ира не запойные сплетницы, они запойные психологи. Мама с тетей Ирой подробно рассматривают ситуации и поведение своих родственников и знакомых, проникают в их внутренние мотивы, анализируют и аргументируют, и эта доморощенная психология необходима обеим как воздух.
Сведения о наших новых соседях поступили нам от мамы, маме – от тети Иры, тете Ире – от ее племянника, агента по недвижимости, оформлявшего покупку Дома. В Лисьем Носу всегда найдется чья-то подружка или родственник, и мама всегда будет все обо всех знать, включая внутренние мотивы, а вместе с ней и мы.
Итак, Вадик. Вадик – хозяин Дома. Вернее, Дом купил его отец, купил, не торгуясь, за три миллиона долларов. Жители нашего поселка называют таких покупателей «люди в шапках». Эти люди из небольших провинциальных городков, например Сургута или Нефтеюганска, действительно носят меховые шапки – сказывается привычка к холоду или же у них такая мода. Отец Вадика, торгующий не то нефтью, не то металлами, показался агенту очень жестким и совершенно необаятельным человеком. Он не собирался жить в Лисьем Носу, эта покупка была для него просто хорошим вложением денег – не потому, что земля и дом еще подорожают, а потому, что денег у него слишком много, а земли на заливе слишком мало. Отец велел Вадику обжить приобретение, вот он и приехал, а сколько поживет, пока и сам не знает.
Другие сведения, более интимные, поступили от тети-Ириной племянницы, которая приходила убирать Дом: отец посылал Вадика учиться бизнесу в Лондон, но сынок особых способностей к учению не выказал. Мальчик он послушный, милый, добрый, не балованный, хотя звезд с неба не хватает – да и зачем ему, при таких-то деньгах? О сестре Вадика у тети-Ириной племянницы особых сведений не было: девица как девица, как все сейчас, но держится важно и капризничает насчет еды, и пальцем проверяет, хорошо ли пыль
