чай.
– Как вы себя чувствуете? – запоздало вежливо спросил Олег, вдруг разглядев Моню и удивившись его старости.
– Чувствую, – грустно ответил Моня. – Кого это интересует... – И, немного оживившись, пообещал: – Вот зажгут свет, тогда я вам покажу свои рецепты, что мне выписывают...
За столом против Лизиных ожиданий было совсем не напряженно, даже уютно. При свете их взаимная чужеродность оказалась бы очевидной, а так, при свечах, в самый раз. Тени детских головок, Монина худая носатая тень, их самих не видно...
– Как ты оказалась в этой квартире? – улучив минутку, спросил Олег. – Здесь когда-то жил Анин дедушка. Он умер при мне.
– Поменялась. Никакой мистики, исключительно низкие материи – ордер, ЖЭК, прописка...
Олег оглядел кухню. Кухня выглядела, как все кухни в коммунальных квартирах. На огромной чугунной плите, сохранившейся со времен постройки дома, навалены нераспакованные коробки.
– А ремонт что же не сделала? – Олег осторожно поинтересовался: – Отец Ксении?..
– «А мужа-то никакого нет!» – процитировала Лиза.
Олег удивленно на нее посмотрел.
– Советская киноклассика. Отец Ксении умер, давно. На ремонт денег нет, да и стариков девать некуда. У меня здесь еще свекровь живет, она в больнице сейчас...
Ксения с Кириллом вели свой разговор, мальчик был полностью увлечен, а Ксения, ни на секунду не забывая стрелять глазами и надувать губки, исподтишка удивленно поглядывала на Лизу. Что-то здесь не так. Почему мама отвечает сквозь зубы, просто излучает неприязнь?
– Я видел на лотке твой журнал. Куплю завтра, посмотрю. Интересно. Я вообще-то такие журналы не читаю, Аня тоже. Говорит, жалко время тратить...
Ксения напряженно прислушивалась: «Похоже, этот красивый дядька тоже не стесняется сказать гадость!»
Лиза взвилась:
– Передай своей Ане, что я не нуждаюсь в ее одобрении...
«Ага, и жену его знает!» – отметила Ксения.
– Извини, я не хотел тебя обидеть. – Олег прервал задохнувшуюся от злобы Лизу. – Кирюша, нам пора.
Кирилл поднялся сразу. «Не то что Ксения, ее из гостей надо трактором тянуть», – с завистью подумала Лиза.
– Моисей Давидович, вы не будете возражать, если я приду вас навестить? Когда вам удобно?
«Вот чертов дед! Всю жизнь прекрасно прожил Михаилом Даниловичем, а теперь решил, что Моисеем будет выглядеть повальяжнее!» – улыбнулась Лиза.
– Я завтра дома в любое время, – раскланялся польщенный Моня.
На следующий день взбудораженная вчерашним Лиза ворвалась в свой кабинет как в бомбоубежище, велела Марине никого к ней не пускать и с головой погрузилась в новое штатное расписание. Можно ли еще что-то выкрутить или же придется смириться с обидными переменами?
– Елизавета Константиновна, к вам пришли. – Заинтригованная Марина постучалась с визиткой Олега. – Такой пожилой, но ужасно интересный мужчина, очень классно одет, сказал, по личному делу... – Для двадцатилетней Марины пожилыми были все старше двадцати пяти.
– Олег? Что ты здесь делаешь? – Она не улыбнется ему ни за что.
– Вот ты какая теперь важная, кабинет, секретарша... Нравится тебе быть начальником?
Не успев рассердиться, Лиза послушно ответила:
– Не знаю. В юности казалось, этого не может быть. А когда стала главным редактором, в ту же минуту начала думать, что мне надо делать. Так что... насладиться своим величием не успела. – Она вытащила из пачки сигарету. – Зачем ты пришел? Надеюсь, сегодня все дети целы?
Олег улыбнулся. Он еще вчера вечером знал, что придет к ней. Не важно когда, сегодня или завтра, когда будет время. Время нашлось сегодня.
Зачем? Можно, конечно, сказать, что он не забывал о ней все двадцать лет. Но эта новая Лиза не похожа на дурочку, вряд ли поверит.
Можно сказать почти правду. Вчера вечером он сидел на ее кухне и вспоминал эту странную историю – месяц яростного секса, или сколько там это длилось... месяц, два? Теперь не вспомнить. Она ему обещала какую-то невнятную чушь, он делал вид, что верил... Потом она его выгнала, брошку какую-то сунула, она до сих пор где-то валяется, не мог же он ее Ане подарить, неловко как-то было.
Можно сказать чистую правду – любопытно, сможет ли он опять влюбить ее в себя? Главный редактор, смешная красивая дочь, огромная пустая квартира, кабинет, секретарша... Она была некрасивой, зубы вперед, коленки острые, надо же, как все вспомнилось... Стала интересной женщиной, худенькая как девочка, а глаза такие взрослые, что просто оторопь берет...
– Я о тебе со вчерашнего вечера думал. Такая ты была потерянная, темно, старик этот древний болтает без перерыва, дочка в гипсе, свечи... Встретить тебя с работы?
– Зачем меня встречать, я на машине.
– Может, мы зайдем куда-нибудь?
– Мне домой надо. У меня там... ты же видел.
Олег еще раз улыбнулся: «Какая она маленькая за этим своим начальственным столом, просто птичка».
– Я тебе позвоню.
Вечером Лиза застала у себя на кухне всю компанию: Моню, Ксению и Кирилла за игрой в дурака. На столе стояло штук десять грязных чашек.
– У вас было безумное чаепитие? Вы что, по кругу перемещались? – вяло пошутила Лиза.
– Извините, я сейчас помою посуду. У меня не выработана привычка убирать за собой, – пояснил Кирилл, – бабушка и мама меня избаловали.
«Ангел, чистый ангел», – усмехнулась Лиза.
На следующий вечер дети опять играли с дедом в карты, грязной посуды уже не было. Приятный мальчик, но... сын Олега и Ани. Зачем все это, неловко как-то...
– Тебе домой не надо? Уроки, все такое прочее? – не выдержала она.
– Я хорошо учусь. Мне хотелось навестить Ксению с больной ногой и составить компанию Моисею Давидовичу. Я вам мешаю?
Мальчик спросил так нежно и без всякого вызова, что Лизе оставалось только сдаться:
– Нет-нет, что ты. Приходи.
После ухода Кирилла Ксения, надув губы, сделала Лизе выговор:
– Кирилл симпатичный и нам нравится, правда, дед? Ты, мамочка, что-то против них имеешь, я же вижу. – Ксения сделала вид, что напряженно мыслит. – Может быть, у тебя был с его отцом роман и он тебя бросил? Или я его внебрачная дочь? – кривлялась она.
Лиза в ответ только покрутила пальцем у виска.
– Книжек начиталась. Этой... как ее... Анны Гориной, – печально констатировала она тем же тоном, каким сказала бы: «Отравление! Несвежая еда!»
Ксения взвизгнула:
– Мама! Ты не знаешь главного, Анна Горина, ну моя любимая писательница, – это его мама! Кирилл увидел у меня ее романы! – Ксения махнула рукой на разбросанные повсюду томики в ярких обложках. Он обещал, что она подпишет мне свои книжки. Прикинь, лично мне подпишет! «Ксении от Анны Гориной»... – Ксения торжествующе подпрыгнула на месте и тут же ойкнула от боли.
– Как мама? Мама Кирилла? Анна Горина? – тупо переспросила Лиза. – Не может этого быть!
В постель она прихватила истрепанные томики Анны Гориной. Под утро, закрыв последнюю книжечку, подумала: «Слезы, позы, розы, угрозы, метаморфозы... Дурочкам нравятся такие сказки, да и добрые ее книжки, как она сама. Я будто с Аней повстречалась. Зачем они все таким десантом высадились в мою жизнь...»
Олегу приснилась Лиза. Во сне она была совсем не такая независимая и самоуверенная,
