Особенно выделялся голос Шарлин Винн Брукс. Пышная рыжеволосая кинозвезда тридцати пяти лет от роду, казалось, находила особое удовольствие, разбирая по косточкам фильм, снятый ее бывшим любовником.
Ее муж, Мак Брукс, режиссер, увенчанный «Оскаром», рассмеялся, садясь за руль их желтого «роллс- корниша». В сорок три года Мак был по-своему привлекателен – этакий рубаха-парень. У него были вьющиеся каштановые волосы и перебитый нос, красноречиво говорящий о былых днях – днях, когда Мак был боксером-любителем в Бруклине.
– Давай, детка, говори все, что думаешь, – подначивал он жену, поглаживая ее колено. – Выкладывай.
Шарлин захихикала:
– Ему снова нужен ты, дорогой.
– Только не я, – ответствовал Мак. – Джордан настоящий диктатор – либо все делается так, как хочет он, либо не делается вовсе. После того, как мы вместе сделали «Контракт», я решил с ним завязать.
– За «Контракт» ты получил «Оскара», – напомнила Шарлин. – И встретился со мной.
– Кажется, что-то припоминаю… Она вновь хихикнула:
– Какой ты наглец.
– Помнится, ты на меня и не глянула, ты была слишком занята этим мускулистым ублюдком, который таскался за тобой на все съемки.
– Мой тренер, – скромно вставила Шарлин.
– Моя задница, – огрызнулся он.
– А три года спустя, когда мы снова работали вместе, мы полюбили друг друга, – вздохнула она счастливо. – Разве не романтично?
– Да, да, да.
Не успели они отъехать от дома Левиттов, Шарлин придвинулась ближе к мужу и направила его руку себе под юбку. Юбка была от Валентино.
Спускаясь по продуваемой всеми ветрами дороге, «роллс» чуть не столкнулся «в лоб» с белым «порше». За рулем «порше» сидела Джорданна, двадцатичетырехлетняя дочь Джордана Левитта.
– Я опоздала на просмотр? – поинтересовалась она, откидывая назад длинные темные волосы.
– А как ты думаешь? – Мак незаметно убрал руку из-под юбки жены.
Джорданна скорчила мину:
– Моему старику сильно досталось?
– Выживет.
Джорданна улыбнулась Маку. Когда она была подростком, ему было тридцать шесть. Он был ее любовником. Теперь же их связывала только дружба.
– Рада это слышать, – произнесла она и добавила, понизив голос: – впрочем, может, и нет.
Шарлин помахала ей. Было видно, что Джорданну она недолюбливает.
– Привет, лапочка, – холодно поздоровалась она. Неприязнь была обоюдной.
– Приветик, Шар, – ответила Джорданна, недоумевая, что нашел такой классный мужик, как Мак, в этой холеной кинозвезде.
– Твой папаша на тебя зол.
– Я вся дрожу, Шар. Шарлин заглянула в «порше».
– Кто твой друг, милая?
Можно было не сомневаться, что Шарлин заметит этого жеребца. Джорданна понятия не имела, как его зовут – ей было в высшей степени безразлично. В темноте они все одинаковы. Полуночные Ковбои. Ее жизнь.
– До встречи, – она рванула «порше» с места и скрылась.
– Бедовая девица. – Шарлин поджала пухлые губы. – Джордану давно надо было вышвырнуть ее вон.
– Не будь стервой, – мягко возразил Мак. – Она еще повзрослеет.
– Господи, да ей двадцать четыре года. В ее возрасте у меня уже был ребенок. – Шарлин придвинулась ближе и пробежала пальцами по бедру мужа.
Мак приготовился: он знал, чем закончится этот вечер. Шарлин явно настроилась заняться любовью прямо в автомобиле, и что он мог возразить? Все четыре года их брака это поддерживало взаимное влечение.
Едва она дотронулась до него, он уже был готов. С Шарлин всегда бывало так. Уникальная женщина – и ему это нравилось.
Кстати, встретились они на работе. Руководить ею – это было нечто.
Вскоре после того, как он начал спать с ней, они поженились.
Супружеская верность была Маку Бруксу в новинку. До Шарлин он спал со всеми актрисами, исполнявшими в его фильмах главные роли. Теперь же его на редкость сексуальная жена просто не давала
