– Вижу, вам вдвоем очень хорошо. Мне придется развлекать себя самой.
– Воображаю! – Мак сухо засмеялся, представив себе, каким будет путь домой.
– Так я слышала, – оживилась Шарлин, – что у вас проблемы с ролью Сиенны.
– Найдем кого-нибудь, – быстро вставил Мак, надеясь, что она замолчит.
Весь день они занимались этим фильмом, и вечером он рассчитывал посидеть и отдохнуть. Шарлин переключилась на Бобби.
– Мне понравился сценарий. – Ее миндалевидные глаза загорелись. – Мне многое приходилось читать, но от этого я просто не могла оторваться. Персонажи такие живые, они полны боли, гнева и по настоящему сексуальны. Это так… европейски.
– Да, сценарий хорош, – согласился Бобби.
– Не просто хорош – потрясающ! – страстно заявила Шарлин. – И у меня есть прекрасная идея, как сделать его еще лучше.
– Неужели? – поинтересовался Мак, недоумевая, к чему клонит Шарлин.
– Да! – Она по-прежнему смотрела на Бобби. Бобби помахал двоим агентам, сидящим на другом конце зала.
– И в чем же состоит твоя идея, Шарлин? – спокойно спросил он.
Она наклонилась к нему, и он не мог отвести взгляда от ее великолепного бюста.
– Сколько тебе лет, Бобби? – Она облизнула губы. Он расхохотался.
– Сколько мне лет? Она отодвинулась.
– Обычный вопрос.
– Тридцать два.
– Хм… Мы ровесники.
«Ага, плюс-минус год или два», – подумал Мак. Его милой подружке было уже тридцать пять, дело близилось к тридцати шести. Но она актриса.
– Правда? – спросил Бобби.
– Да. И мы прекрасно смотримся вместе.
Мак уже знал, что произойдет в следующий момент. И он не ошибся.
– Бобби, – с нажимом произнесла Шарлин. – Подумай об этом. Я могу сыграть Сиенну. Я превосходна. И более того, я сделаю это потому, что мне понравился сценарий, хотя Пилберг и приглашал меня участвовать в его следующем фильме.
Маку хотелось убить ее. Как она посмела поставить его в такое положение?
– Черт возьми, Шарлин… – начал он.
– О'кей, – легко согласился Бобби. – Шарлин права, мы бы прекрасно смотрелись на экране вместе. Возможно, в будущем, мы найдем сценарий специально для нас. Может, даже комедию. Клянусь, ты была бы неотразима в комедии, Шарлин, но никто не смотрел бы ни на что, кроме твоего тела. Я прав?
Шарлин поняла, что каким-то образом беседа приняла не то направление.
– Ну… да… да, Бобби. Я всегда хотела сыграть в комедии. Что-нибудь вроде тех, в каких играла Мерилин. Но что касается «Ужасных глаз»…
– Не пойдет, – твердо сказал Бобби. – Сиенне должно быть чуть больше двадцати, иначе все разлетится.
– Но я думала…
– Я же предложил, Шарлин, – вежливо перебил он ее. – Мы вместе в комедии. Это будет сенсация.
Щелкнув пальцами, он подозвал официанта:
– Эй, нельзя ли получить меню? Я умираю с голода.
Они ехали молча. Мощный «роллс» катился на полной скорости по открытым всем ветрам изгибам Сансета. Мак больше не мог сдерживаться, он должен был высказать все.
– Ты наговорила много лишнего.
– Почему лишнего? – Шарлин изобразила невинность.
– Вся эта чушь насчет того, как вы с Бобби прекрасно смотритесь вместе и что вы ровесники. Ровесники, твою мать!
– Я на три года старше его. Это ничто.
– Я – режиссер! – резко сказал Мак. – Как, по-твоему, это выглядит, когда моя жена начинает обхаживать продюсера фильма, а я сижу, как провинциал, явившийся в Голливуд?
– Очень жаль. – Сожаление в тоне Шарлин отсутствовало напрочь. – Но я знала, что, если спросить тебя, ты ни за что не согласишься.
– Чертовски верное замечание.
– Так что не ругай меня за эту попытку. Это потрясающая психологическая роль. Я бы в ней смотрелась сногсшибательно.
