Парикмахер, маникюр, спортивный зал – больше не у Рона Гордино, кому нужен Рон Гордино? Может, попробует «Тренировку»
Джейн Фонды или «Все для тела» Ричарда Симмонса. Она тихонечко мурлыкала себе под нос. Позвонит Биби и предложит вместе пообедать. Биби разнесет новость о том, что Росс вернулся, быстрее, чем «Голливуд рипортер».
А как с карьерой Росса? Звонок Сейди Ласаль – отличный знак, хоть она и подпортила лучший секс, что был у них за много лет. Телефон Россу не стал помехой. Он может трахаться и болтать в одно и то же время – искусство, с которым справится не каждый актер.
Ей так хорошо. Росс довел ее до волшебных высот, а потом принял душ и с улыбочкой поехал к Сейди. Он счастлив, что дома. Она счастлива, что он с ней. Вместе они все преодолеют и опять будут наверху.
Ангель взяла такси и приехала на квартиру Бадди утром. Она не сомневалась, что он не будет против.
– Не сказывали, чтобы кого-то впускать, – заворчала горничная. Та, что обычно приходила к Бадди убираться, по болезни не вышла, а сменщицу предупредить о его поручении забыла.
– Но я миссис Хадсон, – возразила Ангель. – И Балд… э… мистер Хадсон меня уверял, что вас предупредил.
Горничная капельку съехидничала:
– Ежели вы его жена, чего ж тогда завсегда тут не живете?
– По-моему, это совсем не ваше дело. – Ангель залилась румянцем, но не отступила.
Горничная приметила ее живот.
– Ладно, – ворчливо согласилась она. – Входите уж. Только ежели обчистите квартиру, с меня шкуру спустят.
Ангель вернулась в жизнь Бадди. Не совсем так, как себе это представляла, но вернулась, и от радости, что опять его увидит, у нее дух захватывало.
Ферди знал, что Сейди на выходные собиралась в Палм-Спрингс. Знал и то, что думала она выехать не раньше десяти тридцати – одиннадцати. Он гордился, что был осведомлен о каждом ее шаге. То, что он узнал от Бадди, можно было ей передать и по телефону, но следует передать лично.
В нерешительности он пребывал только минуту. Значит, надо сменить пляжный наряд на более подходящую одежду. Значит, надо объяснить Рокки, что пикник придется отложить, и Рокки надуется – это как пить дать.
Ферди топнул ногой. Миг неукротимого раздражения. Почему так уж важно, чтобы Сейди немедленно узнала? Господи! Если у него новость и она когда-нибудь разнюхает, что он попридержал новость до понедельника… Это важно, раз связано с рекламными щитами и прочим.
Мадам Ласаль не будет в восторге.
Он сбросил красную тенниску и шорты и поспешил в спальню переодеваться.
Росс ощущал удивительный подъем. Дела идут на лад. Антракт вдали от Элейн пошел обоим на пользу, и теперь он чувствует родство душ, которое, ему кажется, пребудет всегда. Элейн – боец. А не бабенка из Беверли-Хиллз. Любит сорить деньгами и прожигать жизнь, но что-что, а это он знает точно: если понадобится, на нее он всегда может положиться.
Звонок Сейди, на время прервав событие, обоих привел в восторг.
– Передумала, – бурно радовалась Элейн. – Хочет вести твои дела.
Россу пришлось согласиться. К чему же еще призывать в свор особняк утром в субботу?
Он весело вел машину по бульвару Сансет, здоровый, загорелый, пятидесятилетний. В каждой карьере бывают свои взлеты и падения. Он идет на взлет, он ощущает положительные флюиды.
– Мать – проститутка! – Дек плюнул. – Шлюха. Мразь.
Он связал ее, угрожая пустить в ход нож. Крепко примотал к стулу.
Из страха, что ее ударят ножом, она не могла отбиваться. Еще с Тихуаны, со времен врача и злополучного аборта, она боялась крови. В некотором смысле это его вина – если он ее сын, как утверждает.
Маску грубо сорвали. Боль вернулась. И, может, пусть лучше смерть придет, так она истерзана. Кричать – единственное для нее облегчение. Со всех сторон – разные голоса.
– Заткни ее.
– Хочешь, чтобы все соседи в округе ее услышали?
– Отчего так долго?
– Попкой идет, черт возьми.
Снова маска. Ласковый шум в ушах, в носу и в горле, словно смерть зовет ее к себе.
Плывет… плывет…
Отчетливо – действительность.
Мальчик.
– Он не дышит.
– Господи!
– Сделай же что-нибудь, пока не поздно.
