Джеки Коллинз
Голливудские мужья
Женам, которые рассказали мне о многом…
И мужьям, которые рассказали мне куда больше, чем я хотела услышать…
И особое спасибо особым друзьям, которые пытались не рассказать мне вообще ничего, но им это не удалось!
ПРОЛОГ
Голливуд, Калифорния, февраль 1986 года
В холодный февральский день 1986 года в Голливуде произошли два заметных события. Во-первых, похороны. Во-вторых, бракосочетание.
Многие сочли своим долгом побывать там и там. Хотя, разумеется, пришлось переодеваться, подбирая наряд сообразно случаю.
КНИГА ПЕРВАЯ
Голливуд, Калифорния
Апрель 1985 года
1
Джек Питон появился в вестибюле отеля «Беверли-Хиллс» и мгновенно приковал к себе всеобщее внимание. Богатый, обаятельный, в меру могущественный, недюжинного ума и знаменитый. И все это было ясно с одного взгляда.
Шесть футов роста, прекрасные внешние данные – в нем чувствовалось мужское начало. Густые по- молодежному длинноватые черные волосы, зеленые проницательные глаза, поросшее двухдневной щетинкой загорелое лицо, тренированное тело. Этому человеку было тридцать девять лет, и весь мир лежал у его ног.
Джек Питон был ведущим разговорного телешоу, одним из самых популярных в Америке.
– Привет, Джек, – проворковала пышная блондинка, втиснувшая себя в теннисное миниплатьице.
Он улыбнулся своей улыбкой, призванной разить наповал, – зубы у него были великолепные. Оценивающе, со знанием дела оглядел ее, не пропуская ни одного изгиба. Ограничился дежурным приветствием:
– Как дела?
Она была бы счастлива рассказать ему о своих делах, но он, не сбавляя шага, уже прошел мимо и двинулся дальше, к бару-ресторану.
По дороге с ним обменялись приветствием еще несколько человек. Пара туристов остановились и окинули его любопытным взглядом, помахала рукой какая-то худенькая девушка в красной блузочке с бретельками. Но Джек без задержки шел к намеченной цели. Столик номер один, уютная отделанная кожей кабинка прямо напротив входа в бар-ресторан.
За столиком уже сидел мужчина, во внешности которого было что-то от сумасшедшего. На нем был белый спортивный костюм, темные очки фирмы «Порш» и бейсбольная шапочка с надписью «Доджерс». Джек скользнул на сиденье рядом с ним.
– Привет, Хауэрд, – сказал он.
– Привет, Джек, – отозвался Хауэрд Соломен, подмигнув. Все черты его лица находились в постоянном движении, это и заставляло заподозрить его в легкой невменяемости. Он постоянно гримасничал, стрелял глазами, втягивал щеки. Однако в состоянии покоя он выглядел довольно интересным мужчиной – у него было лицо еврейского врача, который волею судеб попал не в тот бизнес. И его гримасы были словно призваны это обстоятельство скрыть.
– Как прошел вчерашний вечер? – спросил он, нервно постукивая указательным пальцем по кромке бокала.
– Все просмотры у Гусбергеров похожи один на другой, – отмахнулся Джек.
– Но фильм-то ничего?
– Паршивенький.
– Я это тебе заранее мог сказать, – самоуверенно заявил Хауэрд.
– Что же не сказал?
Хауэрд отхлебнул горячего кофе.
– Не хотел лишать тебя удовольствия – куда приятнее в этом разобраться самому.
Джек рассмеялся.
– Тебя послушать – если фильм делали не на твоей студии, быть хорошим он просто не может.
Хауэрд облизнул губы, закатил к небу глаза.
– Скажешь, не так?
– Пригласил бы меня на один из твоих просмотров.
– Я тебя и так всегда приглашаю. – Хауэрд даже возмутился. – Кто виноват, что ты никогда не являешься? Поппи на тебя уже дуется.
