Хевен выиграла спор. Силвер вскоре оправилась, осталась в Лондоне и за дочерью так и не приехала.
Джек воспринял это с чувством отвращения. Он переговорил с воротилами на своем канале и попросил их перевести его шоу в Лос-Анджелес. К его удовольствию, они сразу согласились. Наконец-то рядом с Хевен помимо дедушки будет еще одна близкая душа.
Силвер вынырнула на поверхность на английской сцене, в новой постановке «Старина Джои», пресса была восторженная, и к ней вернулась прежняя слава. Но только в Англии. Она была счастлива, что снова оказалась в лучах прожекторов, этот свет был для нее настоящим бальзамом. Но английских прожекторов ей было недостаточно. Что такое Англия? Мелкий пруд. Нет, ей требовалась Америка. С этой мыслью она наняла в Голливуде нового агента, Куинна Лэттимора, и стала активно подталкивать его в спину – ищи, ищи!
Куинн не считал, что им удастся разжечь костер на всю Америку. Силвер Андерсон? Ну и что? Она слишком долго была на виду, наступила на слишком много мозолей – чем она сможет покорить публику? Он предлагал ее имя нескольким продюсерам и режиссерам и всякий раз слышал что-то типа «слишком стара» или «эта бабенка здорово закладывает». И вдруг откуда ни возьмись поступило предложение сняться в дневной мыльной опере «Палм-Спрингс». В другое время Куинн такое предложение отклонил бы не задумываясь. Да, Силвер хотела вернуться, но едва ли с помощью дневного сериала, где ей предстояло играть стареющую певичку, исполняющую сентиментальные песни о несчастной любви. Но это предложение исходило от крупной компании «Сити телевижн» и выглядело очень соблазнительным. Куинн позвонил в Лондон и сказал: «По-моему, это хороший шанс показаться, тебя увидят нужные люди».
«Мыльная опера? – вознегодовала она. – Ни за что!»
«Тебя приглашают на полтора месяца, появишься в нескольких сериях – и все, – перебил ее Куинн. – Высшая ставка, неограниченные расходы на гардероб – вся одежда, кстати, остается тебе, – ты имеешь право вносить изменения в сценарий… мы еще найдем, что с них сорвать. Потому что они очень тебя хотят».
«Еще бы! – фыркнула она. – Мыльная опера, это же надо!»
«Не торопись с ответом», – посоветовал он.
«Это еще почему?» – опять взорвалась она.
«Да потому что других аттракционов в парке нет».
Силвер согласилась сниматься в «Палм-Спрингс». Своей игрой она потрясла всех. Популярность сериала взлетела до небес. Продюсеры предложили ей астрономическую ставку, лишь бы она осталась. И Силвер Андерсон стала популярнейшей актрисой дневного телевидения.
Ее новое царствование длилось уже три года. Она достигла пика своей карьеры и в полной мере наслаждалась успехом.
У парадной двери особняка Силвер в Бель-Эйр ее ждал черный длинный лимузин. Внутри сидели Нора Карвелл, ее помощница по рекламе и связям с общественностью, пятидесятидевятилетняя лесбиянка с проницательным взглядом и скрипучим голосом (кто еще смог бы ужиться с Силвер?), и ее личный ассистент, высокий дергающийся парень, который проработал у нее всего две недели, но было уже ясно, что скоро она даст ему пинка под зад.
– Всем доброе утро. – Силвер одарила всех лучезарной улыбкой.
Те вздохнули про себя с облегчением. Слава Богу, никакая муха ее с утра не укусила!
Когда Мэннон Кейбл поднялся, чтобы сходить в туалет, Хауэрд Соломен склонился к Джеку Питону и с заговорщицким видом зашептал:
– Можешь мне не верить, но вчера на приеме я столкнулся с Уитни и готов поклясться, что она меня хочет.
Джек рассмеялся. Уитни Валентайн Кейбл была бывшей женой Мэннона, неописуемой красоты актрисой, по которой Мэннон и по сей день продолжал сохнуть.
– Уитни, – с расстановкой произнес Джек, – хочет? Тебя? – И он снова залился смехом.
– Хватит ржать, – рассердился Хауэрд. – Что тут смешного?
– Просто ты и Уитни ненавидели друг друга, когда ты был агентом Мэннона. Господи! Сколько раз вы с ней поливали друг друга, любой бы со счета сбился.
– У смычка со скрипочкой есть много путей поладить, – философски заметил Хауэрд.
Джек едва не поперхнулся.
– Когда в тебе пробуждается поэт, это нечто.
– Иди в задницу.
– В трудную минуту я всегда вспоминаю о тебе. Хауэрд рыгнул, не слишком заботясь об окружающих.
– Говорю тебе, у нее на меня чешется. Следующий шаг мой, и я его сделаю.
– Сделаешь, когда Мэннона землей присыплют, – предостерег Джек. – Только подойди к Уитни, и он твои яйца зажарит на завтрак.
– В чем проблема-то, мать честная? – Хауэрд возбужденно замахал руками. – Они уж два года как развелись. У Мэннона другая жена, Мелани, не помню, как там дальше. Да и Уитни все это время не сильно невинность соблюдала.
– Можно подумать, что ты – полный осел, – сказал Джек, которому вдруг надоел этот разговор. – А тебе не пришло в голову, что Уитни тебя захотела в тот самый момент, как ты вскарабкался на верхний стул в «Орфее»?
