беспокоиться. На этом записка кончалась. Я мог успеть на дневной поезд. В тот же самый день я приехал в Лиммеридж.
Моя жена и Мэриан были наверху. Они расположились (что изумило меня еще больше) в той самой комнате, где когда-то была моя студия. На том самом стуле, на котором я, бывало, сидел за работой, сидела сейчас Мэриан с моим сыном на коленях, а Лора стояла подле памятного мне стола, в руках у нее был маленький альбом с моими рисунками.
– Что привело вас сюда? – спросил я. – Мистер Фэрли знает...
Мэриан перебила меня и сказала, что мистер Фэрли умер. С ним был удар, после которого он уже не поправился. Мистер Кирл известил их о его смерти и посоветовал ехать в Лиммеридж.
Смутное предчувствие большой перемены закралось в меня, но Лора заговорила, прежде чем я успел его осознать. Она подошла совсем близко ко мне и улыбалась, глядя на мое изумленное лицо.
– Уолтер, дорогой мой, – сказала она, – надо ли нам оправдываться в том, что мы решили приехать сюда, не дожидаясь вас? Боюсь, любимый мой, что в таком случае мне придется нарушить наше правило и заговорить о прошлом.
– Нет никакой надобности вспоминать о прошлом, – сказала Мэриан. – Мы можем все объяснить, заговорив о будущем. Это будет гораздо интереснее.
Она встала и подняла ребенка, который ворковал и прыгал в ее руках.
– Вы знаете, кто это, Уолтер? – спросила она, глядя на меня блестящими глазами, в которых стояли слезы радости.
– Есть предел даже моему изумлению, – отвечал я. – Думаю, что с полной уверенностью могу ответить – это мой собственный ребенок.
– Ребенок! – воскликнула она со своей прежней грациозной веселостью. – Вы так небрежно отзываетесь об одном из родовитейших помещиков Англии? Позвольте обратить ваше внимание на этого сиятельного малютку. Разрешите представить вас друг другу: мистер Уолтер Хартрайт – молодой наследник Лиммериджа!
Так сказала она. Записав ее слова, я написал все. Перо дрожит в моей руке. Долгий счастливый труд многих месяцев окончен. Мэриан была нашим добрым ангелом – пусть ее словами закончится наша история.
