– Я вообще предпочла бы никуда не ехать. Может, если я позвоню Джанине, она поймет…
– Она не поймет, – твердо сказал Ник. – Мы должны ехать. Мы оба уже одеты и ты выглядишь замечательно, как маленькая кукла.
Он совершенно не хотел пропускать вечеринку у Джанни Джеймсон. Она была ровесница Эйприл и столь же знаменита.
На вечеринку они поехали в черном «мерседесе» Ника. На Эйприл было светло-голубое с блестками платье. Часть блесток отклеивалась и прилипала к костюму Ника. Он нетерпеливо снимал их и отбрасывал.
– Не прижимайся ко мне в этом платье, – предостерег он. Ему всегда хотелось выглядеть безупречно.
– Ты такой нервный, – весело рассмеялась она. – Но я все равно люблю тебя.
На вечеринке они увидели множество знакомых – кинозвезд, режиссеров, продюсеров. Ник наслаждался таким обществом. Он любил шоу – бизнес.
В баре, где он заказывал выпивку для Эйприл, к нему подошла полногрудая молодая актриса, с которой он встречался раз или два задолго до того, как познакомился с Эйприл.
– Как живешь, Ники-Тики? – спросила девица, надвигаясь на него своим великолепным бюстом. – Тебе еще не надоела твоя бабушка? Потому что, ты знаешь, в любое время, когда захочешь, я буду рада услышать твой звонок.
– Слушай, бэби, а что ты собираешься делать, когда твои титьки обвиснут? – спросил он, не очень деликатно подмигнув ей. – Лучше тебе перестать суетиться и поступить на курсы машинисток, потому что мне кажется, долго твои титьки не протянут.
– Ху…сос! – в ярости пробормотала девица.
– Извини, но меня ожидает леди, – дружелюбно сказал Ник.
Эйприл не очень хорошо переносила выпивку. После двух рюмок ее речь становилась невнятной, а вскоре ноги начинали заплетаться, а лицо раскисало. Короче говоря, она распадалась на части.
Это раздражало Ника. Сам он пил немного, в его бизнесе ему приходилось всегда быть настороже, поэтому он обычно ограничивался содовой водой. Он всегда предупреждал Эйприл, чтобы она сократила выпивку Он старался сам готовить ей коктейли, добавляя в них побольше воды. Но она умудрялась перехитрить его и обычно хватала новую рюмку у каждого проходившего мимо официанта.
Вечеринка у Джанин Джеймсон в этом плане не стала исключением. Вскоре Эйприл уже вошла в штопор. Ник на опыте знал, что в таких ситуациях лучше держаться от нее подальше. Пьяная Эйприл становилась агрессивной и легко оскорбляла людей. Она начинала в таких случаях раздражать его.
Он разговаривал с журналисткой, которая вела колонку дамских сплетен в газете, когда увидел новое лицо. Девушка стояла в группе гостей. Она была среднего роста, с золотисто-загорелой кожей и копной рыжеватых, выцветших на солнце волос. Изящная фигура затянутая в длинное белое платье с глубоким разрезом. Она показалась ему самой эффектной женщиной, какую он когда – либо видел, а он кое-что успел повидать.
– Кто это? – не удержался он от вопроса. Ведущая колонку сплетен улыбнулась хитрой блядской улыбкой.
– Будет лучше, если Эйприл не услышит, как отвердел твой голос, – предостерегла она. – Эта леди Лара Кричтон, одна из тех несчастных богатых женщин, чьи фотографии всегда появляются в журналах мод.
Она поспешно изменила тему разговора.
Лара опознала его сразу же. Помимо всего, у нее имелись его фотографии и короткое досье, освещавшее его жизнь, и она знала все о его отношениях с Эйприл Кроуфорд.
Заметив его, она заняла такую позицию у бара, чтобы оказаться в поле его зрения.
Когда он увидел ее, то стал жертвой классического двойного приема.
Начальная его часть была легкой – первый импульс мужчины никогда не составлял труда для Лары. Всегда, с тех пор, как она себя помнила, мужчины обращали на нее внимание. Даже когда ей было семь лет и ее отправляли в Лондон, она уже привлекала взгляды мужчин. Будучи очень красивой, она без труда очаровала бездетную супружескую пару, у которых жила.
Они обожали ее и хоть и были небогатыми, но ей не отказывали ни в чем.
Лара привыкла привлекать внимание и по мере того, как она вырастала и оформлялась, она получала больше, чем ей причиталось по справедливости.
В четырнадцать лет она бросила школу, чтобы учиться танцам, дикции и пластике. Она приняла участие в конкурсе на обаяние, объявленном одним журналом, и победила. В качестве приза она получила возможность пройти курс для манекенщиц в школе, пользовавшейся высокой репутацией, где ее заметил лучший в Лондоне агент, поставлявший манекенщиц, и вскоре она стала преуспевающей юной моделью.
Фотографы любили ее – она обладала качеством хамелеона, столь важным для модели. Без всякого труда она могла выглядеть девочкой, умудренной женщиной, сексуальной, а, если нужно, то и некрасивой. Все дело заключалось в выражении лица и Лара овладела этим искусством.
Работа стала самой важной частью ее жизни. Она соблюдала диету, тренировалась, ела здоровую пищу и спала не менее восьми часов в сутки. Свиданья с мужчинами не были для нее столь важными, ее целиком поглощала работа.
Вскоре ее неправдоподобная красота еще больше расцвела и Лара начала наводить шлифовку на алмаз. Она стала выходить в свет с мужчинами, которых она специально подбирала. Один мог просветить ее в отношении вин, другой рассказать все про скачки, третий обучить игре в баккара, шмен де фер и в «двадцать одно».
При этом она отказывалась спать с ними, хотя все они и пытались. Она не нашла мужчину, который научил бы ее искусству секса.
