на пол. Последнее оскорбление.
– Ах ты, е…ная шлюха! – заорал он на Анну Марию. – Какого дьявола ты шпионишь за мной?
Его лицо побагровело от гнева.
Анна Мария повернулась, чтобы убежать, но было поздно. Фрэнк оказался рядом с ней с угрожающе занесенной рукой. Он дважды ударил ее по лицу. После второго удара она упала.
– Сука! – выкрикнул он и наклонился над ней, замахнувшись.
Бетт не могла поверить в то, что происходит. Такого эпилога она не хотела. Когда она передвинула стрелку звонка на будильнике Анны Марии, она рассчитывала на то, что Анна Мария застанет их с Фрэнком. Но она не представляла себе, что Фрэнк превратится в рычащего безумца.
На какое-то мгновение она оставалась парализованной. Потом осознала, что он делает со своей женой, и это зрелище потрясло ее. Она собрав все свои силы, бросилась на него, пытаясь остановить обрушившийся на Анну Марию град ударов.
Он отшвырнул Бетт в сторону.
– Прекрати, Фрэнк! Прекрати! – кричала она. – Ты убьешь ее!
Неожиданно он, кажется, понял, что творит. Он резко остановился и принялся стонать.
– О, Боже! Джезус Крист! Что я наделал?
Анна Мария лежала неподвижно. Бетт испугалась, что она мертва. Потом приложила ухо к груди Анны Марии, услышала слабое биение сердца и, не говоря ни слова Фрэнку, побежала к телефону и позвонила в скорую помощь.
Когда приехали врачи скорой, Фрэнк плакал и пытался укачивать Анну Марию в своих руках.
– Она упала с лестницы, – сказал он врачам. – Я не мог удержать ее. Она упала.
Двое врачей обменялись взглядами. Они уже слышали такие объяснения раньше.
Тем временем Анна Мария начала стонать. Она издавала ужасные, пронзительные, животные стоны.
– Пожалуйста! Заберите ее поскорее в больницу, – торопливо сказала Бетт. – Я думаю, она начинает рожать.
ГЛАВА 24
Лерой Джезус Боулс без малейшего интереса смотрел как рано утром машина скорой помощи подъехала к дому Фрэнка Бассалино, ничто не отразилось в его пустых глазах. Он продолжал перемалывать челюстями жевательную резинку, медленно, методично. Потом вытащил резинку изо рта, скатал ее в тугой твердый шарик и стал катать его между пальцами.
Как легко нанести удар по Фрэнку Бассалино. Один прицельный выстрел между глаз и дело сделано. Пока эти два болвана, которые, по всей видимости, охраняют его, отреагируют, Лерой Джезус Боулс будет далеко.
Фрэнк Бассалино более легкая цель, чем старик. Энцио Бассалино понимал, что такое безопасность, и где бы он не появлялся, он всегда был окружен и прикрыт телохранителями. Конечно, он защищал себя старомодными способами. Кто-то должен объяснить ему это, подумал Лерой, широко зевнув.
Это позор, что ничего нельзя сделать вот сейчас. Но Лерой свои домашние уроки приготовил, и, если возникнет необходимость, и если Даки К. Уилльямс даст сигнал для последнего удара… Ладно, Лерой готов.
Он бросил свою жевательную резинку на землю. У него есть работа, которую надо делать. Семейство Бассалино проявляет себя как весьма неподатливое, но они поймут… со временем.
Позже в это утро Лерой неторопливо подошел к авто-фургончику, который угнал. Он был в дешевой одежде, на рубашке с короткими рукавами была надпись крупными буквами «Белье Самсонс». Уже сидя в фургончике, он натянул черное кожаное кепи с желтым прозрачным козырьком от солнца.
Натужно улыбаясь, он представлял себе, что будут говорить свидетели: «Да… черный парень… лет двадцать с чем-нибудь… высокий, тощий… какого черта, откуда я могу знать, как он выглядел… негр и негр».
– Конечно, конечно, бэби. Мы все выглядим похожими, – бормотал он про себя. – Пре-е-е-лестно!
Машину он вел очень аккуратно. Глупо было бы попасть в какое-нибудь дорожное происшествие.
«Барберелли» был большой итальянский ресторан с баром, расположенный на одной из главных улиц.
Припарковав фургончик, Лерой вылез, вытащил через заднюю дверцу большую корзину для белья и, держа ее в руках, вошел внутрь.
За кассой сидела девушка, подсчитывая чеки, а морщинистый старик лениво подметал пол.
– Доброе утро, – пропел Лерой. – Столовое белье от Самсонса, чистая партия. Забрать что-нибудь надо?
Девушка нерешительно посмотрела на него, она работала здесь всего неделю.
– Я не знаю, – сказала она. – Пока никого нет. Лучше оставьте это на столе.
– Ясно, – насвистывая, он выбрал стол у окна. Старик продолжал подметать. – Я заеду завтра, – бодро сказал Лерой.
– О'кей, – отозвалась без всякого интереса девушка. Все еще насвистывая, он удалился.
Лерой был уже за три квартала от ресторана, когда услышал взрыв. Этот гул принес ему странное, почти чувственное ощущение радости.
