в американских журналах, все встанет на свои места.
А начав зарабатывать деньги, можно будет и о семейной жизни подумать и сделать предложение Эми.
Страшновато, конечно, но Джет уже знал: она — та женщина, с которой он хочет связать свою жизнь. Наконец.
Проводив Джета, Эми заметалась по квартире, наводя порядок. Она заправляла постель, прибиралась на кухне и все время напевала. Улыбка не сходила с ее лица. Джет — это ее половинка. Какое счастье, что она встретила его! Они настроены на одну волну, они идеально подходят друг другу!
Потом она вспомнила про мамин звонок и решила все же заглянуть в газеты. Что так возмутило Нэнси? Надо взглянуть, прежде чем идти на работу.
Эми натянула майку и джинсы, спустилась в угловой газетный киоск и купила все свежие бульварные издания, бывшие в наличии.
Дома она разложила их на кухонной стойке и стала планомерно изучать. Мама была права: пошлые сплетни в самом гнусном варианте. И фотографии подобраны соответственно — особенно те, где пьяный в стельку Джет заснят с полуголыми девицами.
Она не могла взять в толк, зачем приплетать Джета. Он не имеет к убийству бывшей невестки никакого отношения. Это просто нечестно!
О господи! Что скажет Нэнси, когда узнает, что она сменила одного брата на другого и теперь она с Джетом Даймондом? Да, в доме Скотт-Саймонов будет гроза.
Тем хуже для Нэнси. Эми уже достаточно взрослая, чтобы иметь собственное мнение. И она твердо намерена его отстаивать.
На улицах были пробки, и Крис решил пройтись от отеля пешком. Хотел было позвонить Джету на мобильный, но раздумал. «Зачем лезть между жерновами? — подумал он. — Пусть сами разбираются».
По дороге он сделал несколько звонков. Сначала — Лоле Санчес, его звездной клиентке латиноамериканского происхождения, которую он отговорил подавать в суд, популярно объяснив, что попытка наказать дешевого папарацци обернется пустой тратой времени и денег. Потом — Грегори Дарку, которому пообещал выбить для него еще пару пунктиков по контракту со студией. Берди Марвел звонить не стал, в Лос-Анджелесе еще было слишком рано. А вот Джонатану Гуди позвонил — тот сейчас был в Париже с новой не то подружкой, не то невестой — восемнадцатилетней актрисой-инженю. И собирался безотлагательно сыграть свадьбу.
— Ты сошел с ума! — сказал Крис. — К чему такая спешка?
— Старик, я влюблен, — признался Джонатан. — Ты не представляешь, что это за девушка!
— Иными словами, мне пора приниматься за брачный контракт?
— Да зачем? Я не хочу ее обижать.
«Еще бы, — подумал Крис. — Она совсем не обидится, когда узнает, что ты голубой».
— Все-таки пусть сперва подпишет, — посоветовал он. — Завтра утром все бумаги будут у тебя.
Следующей в списке была Верона. Она холодно выслушала его объяснения по поводу долгого молчания — он сослался на семейные проблемы, что, в общем-то, было правдой.
— Может быть, встретишь меня в аэропорту? Заехали бы в «Кой», перекусили… — предложил он, пуская в ход все свое обаяние.
— Я тут с одной твоей приятельницей познакомилась, — ледяным тоном заметила Верона.
— Да? И с кем же?
— С Инее Фаллон.
А, черт! Инее, его попутчица, с которой он провел веселенькую ночку в отеле.
— Ах да, Инее, — сказал он, надеясь, что та не слишком распускала язык. — Симпатичная девушка.
— Ты ей тоже понравился, — сказала Верона язвительно. — Говорит, в постели ты настоящий самец. Ждет твоего звонка.
Вот влип! Что за невезение!
— Послушай, — кинулся оправдываться Крис. — Мы же с тобой свободные люди, а? Особенно когда в разлуке? Я прав?
— Нет, не прав. — Многозначительная пауза. — Словом, Крис, мое предложение такое: пошел ты знаешь куда? — И Верона повесила трубку.
Черт! Он-то уже заскучал по ее вполне профессиональному массажу, не говоря уж об искусстве орального секса — прямо в духе дзен-буддизма. Да, и он же рассчитывал на ее помощь с ремонтом. Пусть ей будет хуже.
Уже перед домом Реда он позвонил своему помощнику Энди.
— Продиктовать тебе список вчерашних звонков? — предложил тот. — Он довольно длинный.
— Лучше пришли по электронной почте. Пробегу глазами в самолете.
— Звонила, в частности, особа по имени Джанна. Из Италии. Сказала, что едет в Лос-Анджелес и хотела бы встретиться.
— Джанна, говоришь? — сказал Крис. Перед глазами возник прекрасный образ очаровательной итальянки. Что ж, все не так уж плохо. Он, правда, не привык к второстепенным ролям, но раз Джет с ней расстался… — Телефончик не оставила? — спросил он.
— Оставила.
— Пришлешь мне его первым делом.
— Уже отсылаю.
— Как там мой дом?
— Начали делать.
— Спасибо, Энди. — Крис поднял глаза. Навстречу шагал Джет. — Мне пора. До встречи.
Для засады Соня выбрала подземный гараж дома, где жил Макс Даймонд. Она заранее осмотрела вход в дом, увидела рой журналистов у подъезда и решила, что выйти он может только через гараж. Туда и направилась, обезоружив охранника обворожительной улыбкой. Соня с малых лет знала, что улыбка искусительницы открывает любые двери.
Она прохаживалась между лифтом и машиной Даймонда. Раз Ред Даймонд платить не хочет — пусть заплатит Макс. В его готовности выложить денежки она не сомневалась — ему надо о дочери думать. Максу не понравится перспектива видеть в газетах пикантные подробности прошлого его покойной жены.
Пришел лифт, и из него вышел Макс. Соня двинулась ему навстречу.
— Мистер Даймонд! Подождите минуточку!
— Вы кто? — замедлил шаги Макс. Он только что закончил разговор с Эллиотом Майнором, от которого узнал, что детектив Родригес сильно продвинулся в расследовании убийства и вот-вот арестует подозреваемого. Поразительно, хотя и не очень: с той минуты, как он рассказал Родригесу о Владимире, он был готов услышать новости в любой момент.
— Он бы хотел с тобой связаться, сразу как произведет арест, — сказал Эллиот. — Где тебя искать?
— Я еду к отцу.
— Созвонимся, — сказал Эллиот. — Да, и еще. Сочувствую, что газеты такую вонь подняли. Если хочешь, можем подать в суд.
Макс понятия не имел, о чем толкует адвокат. Желтую прессу он не читал и читать не собирался.
— Я знакомая вашего отца, — ответила Соня. — Он считает, вас может заинтересовать кое-какая информация, которой я располагаю.
С чего бы это Реду подсылать к нему какую-то женщину?
— Что еще за информация? — нахмурился Макс.
— Это касается вашей жены. Вашей покойной жены.
— Да кто вы такая?
— Меня зовут Соня.
Что-то в ней было знакомое. Длинные огненно-рыжие волосы, изящная фигура. Где-то он ее уже видел. Вспомнил! «Лесбиянка» с его холостяцкой попойки. Боже милосердный! Этой-то что нужно?
— Нам надо поговорить, — объявила Соня.
