Горохову от рождения было предопределено стать следователем. Буквально с первого дня его жизни, когда идейно настроенный дед Валерьян Павлович вознамерился назвать внука Феликсом. Да-да, в честь того, который Железный. Слава Богу – мама спасла, объявив, что всю жизнь мечтала иметь сына Юрочку, а если кому не нравится, пусть сам рожает и называет, как хочет.
Горохов вспоминал маму добрым словом каждый раз, когда приходилось заполнять какую-нибудь анкету. Представляете, как бы ему работалось в органах, если бы его звали Феликс Эдмундович? Затравили бы. Тут с одним отчеством – и то довольно кисло. Еще в школе ехидные пацаны как прилепили прозвище «Эдмудь Гороховый» – до сих пор порой всплывает.
Кстати, в авторстве этого гнусного прозвища Горохов подозревал именно будущее светило региональной журналистики Федорина, поэтому (с подленькой целью отыграться), подмигнул коллеге, с которым делил кабинет, и сделал вид, что понятия не имеет, кого к нему привели.
- ФИО? – спросил он, не отрывая глаз от каких-то документов.
- ФАС! – так же кратко ответил Федорин.
- Что? Что за намеки?
- Какие намеки? Ты сокращенно спросил, я сокращенно ответил. А полностью – так ты и сам знаешь, что я Федорин Аркадий Станиславович. Сокращенно – ФАС.
- Прекрати умничать! И вообще, ты у нас не Фандорин, а всего лишь Федорин, – рявкнул следователь, человек довольно начитанный и большой поклонник Акунина.
- Федорино-Горин, – добавил второй следователь, которому книги только бабушка в детстве читала. – Так что – нишкни! Ты здесь так же к месту, как баклажан в компоте. Я понимаю, после того, как ты схлопотал кирпичом по бестолковке…
- При чем здесь это?
- А при том, что только стукнутый зять додумается свою тещу обворовывать.
- А что моя теща? И вообще – чего меня позвали?
- На, читай.
- А, узнаю почерк мадам Кошкодавовой.
Мы уже упоминали, что Федорин за глаза, а порой и прямо в глаза обзывал свою тещу Кошкодавовой. А в моменты особенной ее злокозненности именовал товарищем Гицелевой. (Кстати, услышав это, новозадвинские старожилы-евреи почему-то ехидно хихикали). Поэтому к протоколу показаний, предъявленному следователем, подозреваемый отнесся как к филькиной грамоте. То есть, не стал даже читать, а вернул со словами:
- Все показания всех тещ, ежели они супротив зятьев, так это не документ, а, говоря по-народному, «ка-пе-де», то есть – «к прибору дверца». Я извиняюсь, товарищ следователь, но лично вы – женаты?
- Федорин, не дури! Вроде забыл, что я – дважды разведенный.
- Ну, ты же мою фамилию тоже забыл… как-то одномоментно.
- Одномоментно и вспомнил. При чем здесь мое семейное положение?
- А при том, товарищ следователь…
- Гр-р-р-р!…
- Все, не буду, не буду. Притом, что как женатик со стажем, ты обязан знать, что любая нормальная теща зятя при первом же случае в ложке воды утопит. Некоторые даже из гроба являются.
- Ничего такого я не знаю. Обе мои тещи – ангелы. Не в том смысле, что характер ангельский, а в том, что обе померли… и нечего улыбаться. Отжили свое – и померли. В отличие от твоей Кошкодавовой, которая еще нас с тобой похоронит.
- Да уж… это факт.
- Однако, кто, кроме тебя, знал, что тещи дома нет, и что она гостит у тебя в Матюганске? Это тоже факт, а не всякие там мистические байки насчет «из гроба».
- А как тебе нравится такая версия, что моя дражайшая теща сама навела своих подельщиков на комнату квартиранта, как только он в больницу лег, а сама для алиби скорехонько чесанула ко мне в Матюганск? Как тебе такой преферанс?
- В азартные игры не играю. А вот откуда ты знал о краже в чужом городе, до которого сто верст?
- Я не знал.
- А чего ж теще говорил, что ждут ее, мол, в Новозадвинске неприятные новости по возвращению? И даже торопил с отъездом?… чего молчишь?
- А как еще я мог ее заставить обратно к себе в Новозадвинск задвинуться?
- Остряк!… Хотя – логично. Конечно, стоило бы у тебя обыск сделать на предмет изделий из драгметаллов и валюты в виде украинской гривны.
- Ну, делай. А не найдешь – так я на тебя жалобу напишу. Или еще хуже – настучу в газету «Матюганские новости» насчет нарушений прав человека в матюганском угро.
- Ты же вроде в «Матюганских известиях»? Это что же получается – вместо собственную газету порадовать, конкурентам компромат сольешь?
- Да какая она мне собственная? Выгонят не сегодня-завтра. Платить нечем.
- С чего бы это? После репортажа с вокзала ваш, так сказать, орган с руками отрывают.
- Оторвать бы кое-что другое… кое-кому. Ты хоть знаешь, из-за чего народ этот номер расхватывает?
- Ясное дело, из-за сенсации. Нашли Ромео и Джульетту.
- Да какая к черту сенсация! Из-за опечатки в «расследовании». Там во фразе «Пребывание главного редактора Калиновского в УВД уже дало первые результаты» в первом слове вместо Р отпечаталось О. Представляешь? Весь тираж расхватали. Калиныч имел в виду, что он там в УВД всех в позу поставил, а оказалось, что это его имели… в виду.
Посмеялись, припомнили еще пару опечаток из местной прессы, перекурили и Горохов заговорил уже почти примирительно:
- Ну, в общем, Федорин, ты нас, конечно, извини за всю эту карусель, но понимаешь, в этом чертовом Новозадвинске у сенатора какая-то родня. Так начальство велело быть особо внимательным к сигналам из этого города.
- Стоп-стоп-стоп! Мне теща тоже что-то вякнула насчет высоких связей по линии Матюганск- Новозадвинск или даже Новозадвинск-Москва.
Следователь Горохов сразу как-то даже напрягся, как собачка перед тем, как задрать лапку, и приказал:
- А вот теперь ты – стоп! Как говорят сейчас сыщики в сериалах, с этого места, пожалуйста, поподробнее – и без б…
- Да, честно говоря, уже и не помню. Несла там старуха какую-то ахинею, будто этого обворованного квартиранта к себе на постой взять ее чуть ли не сам Тошман лично по телефону просил. Ну, точно заливает!
- Минуточку! Сейчас поглядим, что там за птица твой квартирант.
- Да не мой, а тещин.
- Не цепляйся к слову. Так… минуточку… что у нас тут в запросе? «Потерпевший – гражданин Кадьян, торговый представитель матюганской ООО «Лебедь» в городе Новозадвинске».
- Ну, я же говорил – где имение, где наводнение! Где сенатор Тошман, а где эта… «лебедь белая с неограниченной безответственностью».
Горохов сменил свое обычное выражение лица на то, с каким фотографируются на документы, обернулся, дабы убедиться, что его сосед по кабинету как вышел полчаса назад «на минутку», так и не вернулся, и только после этого объяснил:
- Ты что – в самом деле, не знаешь, кто стоит за этим ООО? Или прикидываешься? Или это мулька какая-то журналистская – в порядке мести?
- Сука буду – не знаю.
- Слезай с чужой фени, интеллигент! Будем считать, что я тебе и так верю.
- Ну, спасибочки.
