А именно белые мужчины чаще всего оказывались в ее постели (Лин всегда говорила «в моей постели», даже если это была вовсе не ее постель). Богатые, пресыщенные, избалованные женским вниманием, они дарили ей ценные подарки, однако Лин редко когда могла сказать, что близость с кем-то из них доставила ей настоящее удовольствие. Дело, однако, было вовсе не в том, что она сознательно пренебрегала темнокожими партнерами, просто ей так везло или скорее не везло. В своей повседневной жизни Лин почти не встречалась с привлекательными темнокожими парнями, если не считать двух коллег-манекенщиков (оба оказались «голубенькими») и короткого романа с одним известным исполнителем рэпа, который обращался с ней то как с хрустальной вазой, то как с дерьмом, чего Лин, разумеется, не могла выносить долго.
И вот теперь фортуна вдруг повернулась к ней лицом! И это лицо было в высшей степени известное!
– Как долго ты пробудешь в Лос-Анджелесе? – спросил Прайс Вашингтон, затягиваясь «косячком» и возвращая сигарету Лин.
– Всего несколько часов, – ответила она, втягивая в себя терпкий, сладковатый дым.
– Не хочешь провести их со мной? – поинтересовался он, слегка опуская свои тяжелые веки и награждая Лин фирменным «прайс-вашингтоновским» взглядом – долгим и пристальным взглядом уверенного в своей неотразимости покорителя женских сердец.
– Ты, видно, не любишь тратить время попусту, – ответила Лин таким тоном, что ее слова можно было принять и как поощрение, и как отказ.
– Моя мама всегда говорила: упустишь момент – потом не поймаешь Лин покачала головой. В любом другом месте и в любой другой вечер она бы поехала с ним без колебаний, но только не в Лос-Анджелесе и не сегодня Сейчас ей больше всего хотелось вернуться к себе в отель и в одиночестве помечтать о Стиве. Прайсу Вашингтону придется найти себе другую подружку, которая оставит у него на подушке еще один «Вог» с ее, Лин, фотографиями. Да и Максу Стилу тоже надо было дать от ворот поворот Разумеется, в данном случае следовало действовать особенно деликатно, поскольку он, что ни говори, был ее агентом.
– Извини, – твердо проговорила она, награждая Прайса Вашингтона ослепительной улыбкой, – но на сегодня у меня все танцы расписаны.
То немногое, что Лин сообщила о Бриджит, заставило Лаки встревожиться. Она хорошо знала свою приемную дочь и понимала, что Бриджит с ее мягким характером и наивностью будет нелегко среди знаменитых моделей, весь мир которых вращался, как правило, вокруг наркотиков, секса и денег К счастью, Бриджит повезло, и она сумела подняться на самую вершину невероятно быстро. Ее карьера была стремительной, поэтому она избежала множества опасностей и соблазнов, через которые большинству девушек приходилось пройти, прежде чем стать знаменитыми. Основную угрозу для кандидаток на олимп модельного бизнеса представляли мужчины: похотливые и коварные, они завлекали юных и неопытных в свои сети, использовали на всю катушку, а потом выбрасывали за ненадобностью, и надо было обладать здравый смыслом – а пуще того – богатым жизненным опытом, – чтобы различать нечистоплотных агентов, второсортных дизайнеров, спившихся режиссеров и прочих неудачников С другой стороны, какое-то дело было Бриджит необходимо, и Лаки не уставала благодарить бога за то, что карьера фото мод ели ей удалась Бриджит отдавалась этой работе со всей серьезностью, на какую была способна, и это дисциплинировало ее и отучало от губительной праздности. В противном случае огромное наследство Димитрия Станислопулоса могло оказать ей плохую услугу.
Как бы там ни было, никакая грязь к ней не пристала, и в глубине души Бриджит оставалась чистой и наивной девушкой, что ее и подводило Уже несколько раз она попадала в неприятные истории Опыт, который был так необходим Бриджит, доставался ей слишком дорогой ценой, и у Лаки были все основания беспокоиться за нее Вот почему она решила, что утром обязательно позвонит агенту Бриджит и выяснит точно, где она и с кем И если Бриджит снова потребуется помощь, Лаки готова была сделать все от нее зависящее. Впрочем, как и всегда делала Бросив рассеянный взгляд в противоположный конец зала. Лаки заметила своего давнего друга Алекса, который увлеченно разговаривал о чем-то с Пиа.
«Должно быть, о тантрическом сексе», – подумала Лаки и усмехнулась. Пиа оказалась умной девочкой; во всяком случае, она сумела задержаться при Алексе надолго – много дольше своих предшественниц.
«Почему я думаю об Алексе? – упрекнула себя Лаки. – Об Алексе, а не о детях и муже, которые ждут меня дома?»
Ах, дом, любимый дом! Лаки очень любила свою семью, но она никогда не была домоседкой и никогда ею не станет. Свобода подчас бывает такой соблазнительной!
Тут Лаки снова усмехнулась. Алекс оказался умнее ее: ни семьи, ни привязанностей у него не было. В его жизни существовала только работа, которой он предавался со страстью, да любовницы, которых он менял с головокружительной скоростью.
Лаки улыбнулась. Зато Алекс никогда не почувствует на своей щеке пахнущий карамелью поцелуй сына или дочери, никогда не ощутит тепло льнущего к тебе маленького тельца, никогда не услышит идущее от самого сердца «Я люблю тебя, папа!»…
Лаки бросила на Алекса еще один взгляд. Он что-то нашептывал Пиа в самое ушко и улыбался. И она тоже улыбалась.
Проклятье! Не пора ли ему поменять эту экзотическую крошку Мисс Сингапурские Трущобы на что- нибудь новенькое?
– Добрый вечер, Стив, – сказала Венера Мария, целуя его в обе щеки. – Надеюсь, ты не жалеешь, что выбрался на мой прием? Ты не должен замыкаться в своем горе. Мэри Лу не вернешь, да и девочку нельзя лишать радостей…
Стив держал на руках Кариоку, которая сладко спала, засунув в рот пальчик. Ее невинное, милое личико даже во сне светилось довольством.
– Кое-кто действительно неплохо провел время – смотри, как она улыбается во сне, – ответил Стив, с любовью глядя на дочь.
– Вот и отлично, – кивнула Венера Мария. – Надеюсь, теперь вы оба будете бывать у нас почаще.
– Если пригласишь, – отшутился Стив, вспоминая подругу Бриджит – красивую темнокожую девушку в нелепом розовом платье, которая глотала звуки и целые слова, как чистокровная уроженка лондонского Ист-Энда.
– Тогда Куп или я позвоним тебе на будущей неделе, – решительно сказала Венера Мария. – Мы
