— При мне также свидетельства о том, что я никогда не пользовался наркотиками, что я не болею чесоткой, венерическими болезнями, корью, туберкулезом и не страдаю манией преследования. Я не пытаюсь бежать от уплаты алиментов, от полиции, тещи или властей. Моя репутация…
— Довольно! — перебил его консул. — Незапятнанность вашей репутации выяснится только на допросе. Как я уже вам говорил, на мою сказочную родину принимают только действительно честных гостей и переселенцев. Прошу вас следовать за мной.
— Куда?
— В комнату для допросов. Мы попросим вас ответить на несколько вопросов.
Г-н А. подчинился. Вместе с консулом он прошел в другую комнату, где их ждал краснолицый человек, никогда не тративший времени на причесывание волос — его голова была гладкой, как арбуз. Следователь вышел из-за стола навстречу г-ну А. и мягко сказал:
— Поднимите руки вверх, чтобы я мог спокойно обыскать вас.
— Для чего? — с глупым видом спросил г-н А.
— Должен удостовериться, нет ли при вас оружия, современных пластиковых бомб или адских машин. Их ведь так просто уместить в карманах.
Консул закурил сигарету и занял позицию наблюдателя. В карманах г-на А. оказались мелкие деньги, гребенка, носовой платок и трамвайный билет. Краснолицый внимательно осмотрел билет и ухмыльнулся:
— Вы, видимо, привыкли водить за нос городской транспорт. На дармовщинку ездите?
— Никогда! Старый билет просто завалялся у меня в кармане.
— Смотрите, чтоб это было в последний раз. У меня на родине никто использованных билетов в карман не сует. Их бросают на улицу. Можете садиться. А теперь жду вашего чистосердечного ответа на мои вопросы. Для чего вы хотите поехать на мою родину?
— Познакомиться…
— Вы и так можете познакомиться с ней. Смотрите наши фильмы, кстати сказать, лучшие в мире. Читайте наши прекрасные издания, тоже лучшие в мире. Слушайте наши самые лучшие в мире радиопередачи. Или вы думаете, что мы занимаемся распространением пропаганды, как некоторые другие страны?
— Я ничего не думаю, — спокойно ответил г-н А. — Я просто хочу познакомиться с вашей замечательной страной, где у меня есть родственники, бабушка…
— Родственники! — воскликнул краснолицый, вскакивая, и переглянулся с консулом, который тоже встал. — И это обстоятельство вы ранее скрывали от нас?!
— Немедленно свяжитесь с нашими разведорганами, — приказал консул. Необходимо получить точные сведения — можно ли на родню г-на А. положиться. Когда они получили гражданство, поддерживают ли они переписку с какой-либо социалистической страной, какие газеты читают, принимают ли участие в демонстрациях, направленных против войны, какую религию исповедуют, нравятся ли им фильмы Чаплина, каким автоматическим огнестрельным оружием пользуются для защиты своей жизни и имущества? Ясно?
— Ясно, господин консул.
— Отлично, можете продолжать допрос.
Господин А. выглядел несколько сконфуженным. Но он еще держался вполне спокойно, хотя уже несколько утратил интерес к поездке. Допрос продолжался.
— Господин А., вы принадлежите к какой-нибудь политической партии?
— Нет.
— Считаете ли вы, что социализм — это рак человечества?
— Нет, не считаю.
— Вы коммунист?
— Нет.
— Есть ли коммунисты среди вашей родни и знакомых?
— Есть…
— И вы публично объявили им войну?
— Я не привык Сражаться против своих друзей.
— Я имею в виду не друзей, а коммунистов. Ведь они же никому не друзья.
— Надо полагать, все-таки, что они друзья друг другу?
— Не умничайте! Это только ухудшает ваши шансы на получение визы. Вы принадлежите к каким- нибудь обществам?
— Я член общества по охране природы.
— Это какое-нибудь замаскированное общество?
— Нет. Все члены ходят без масок.
— Всегда?
— Почти. В тех случаях, когда мы устраиваем маскарады и балы, бывают и маски.
Допросчик бросил многозначительный взгляд на консула, который усмехнулся:
— Подозрительно, очень даже подозрительно. Этого наши иммиграционные власти не простят. Продолжайте допрос!
Лицо ведущего допрос пылало, как помидор. Он вытер ладонью свою макушку, напоминавшую ледяной каток, впился в лицо обалдевшего г-на А. и продолжал:
— Люди всего мира стремятся попасть в нашу страну, где о бедности повествуют лишь в старых преданиях. Поэтому мы должны тщательно проверять тех, кого принимаем. Если кто-то из них когда-то принадлежал к социалистической, то есть преступной партии, он обязан представить убедительные доказательства своего раскаяния. На вашем месте я немедленно заручился бы достоверными справками о том, что вы убежденный противник употребления масок на маскарадах и балах вашего общества; что среди ваших родственников и друзей нет тайных коммунистов или тех, кто не сознает опасности коммунизма; и что вы не стремитесь в нашу страну с тем, чтобы свергнуть наше правительство. Вы поняли?
— Нет.
— Ваша психика когда-нибудь подвергалась проверке?
— Раньше нет, но в настоящее время подвергается.
— Вы продолжаете наглеть. Почему у вас красный галстук?
— Жена купила.
— Она коммунистка?
— Нет, она преподавательница начальной школы.
— Среди ее родни или знакомых есть коммунисты? Господин А. не ответил. Он вдруг заметил, что его страсть к путешествиям улеглась, он встал и приготовился уходить.
— Еще минуточку. Присядьте в это кресло, вот сюда.
— Это что, электрический стул? — со страхом спросил господин А.
— Это аппарат, уличающий человека во лжи. Согласны?
— На что же я должен еще соглашаться?
— На опыт. В соответствии с новыми иммиграционными правилами каждый, ходатайствующий о предоставлении ему визы, должен подчиниться этому опыту. Одних отпечатков пальцев недостаточно для обеспечения безопасности моей родины. Поэтому мы прибегнем сейчас к детектору лжи. Вы поняли?
— Нет.
— Скоро поймете. Садитесь сюда, упритесь головой в эту опору и дышите ровно. Вот так.
Следователь включил аппарат и заговорил шепотом. Через десять минут он попросил господина А. встать и удалиться в приемную комнату. Господин А. смиренно последовал его указанию и медленно вышел, с грустью вспоминая балы общества по охране природы.
— Мы вас скоро позовем, — бросил краснолицый и занялся изучением данных детектора.
Через минуту он прокричал:
— Лжец!
— Я так и думал, — вставил консул. — У разбойников часто бывают лица невинных младенцев. Визы ему не видать!
