Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта

по этому поводу существуют определенные сомнения. Часть исследователей считает, что в наибольшей степени русло древнего Танаиса напоминает нынешнее течение Северского Донца, правого притока Дона. Тем более что в междуречье Дона и Донца находится немалое число древних сарматских захоронений.

Севернее владений этих кочевников (очевидно в верховьях Дона или Донца) упоминаются рыжеволосые обладатели светло-голубых глаз будины, тоже кочевники, среди которых нашли убежище еще одни полускифы-полугреки — гелоны, строители большого деревянного города. Далее лежала безлюдная и протяженная пустыня, за которой находились угодья охотничьих племен фиссагетов и иирков. Восточнее, по Геродоту, кочевали прочие скифские племена, бежавшие от власти царских скифов и им не подчинявшиеся. После длительного перехода по еще одной каменистой пустыне можно было попасть в страну, где проживали лысые люди — аргиппеи. Их мужчины и женщины с младых лет были лишены волос, обладали «широкими подбородками и плоскими носами». «Говорят они на особом языке, а одеваются по- скифски… Скота у них немного, потому что пастбища там плохие. Каждый живет под деревом. На зиму дерево всякий раз покрывают белым войлоком, а летом оставляют без покрышки. Никто из людей их не обижает, так как они почитаются священными, и у них нет боевого оружия»^{38} .

Некий полусказочный налет не мешает, тем не менее, разглядеть в данном отрывке довольно точное описание быта и внешнего облика предков монголоидных народов. Основные антропологические признаки этой расы — отсутствие волос на лице у мужчин, форма носа, широкие скулы, а равно такие этнографические подробности, как например, жизнь в войлочных юртах — отражены безукоризненно верно.

Еще восточнее, по Геродоту, проживали исседоны, за ними начинались владения почти сказочных народов и существ, в реальность которых древнегреческий историк не верит, хотя и записывает терпеливо повествования соседних племен о тамошних обитателях.

У подножия высоких гор Рипеев, согласно этим свидетельствам, располагались владения аримаспов — «богатых скотом» одноглазых кочевников. Они вели непрерывную войну со «стерегущими золото грифами»^{38}. Впрочем, к широко известным африканским и южноамериканским птицам-падальщикам эти древние сторожа драгоценного металла отношения не имеют. Напротив, сами экзотические птицы были названы в свое время в честь грифов, или, как точнее будет перевести, грифонов греческой мифологии. В представлениях эллинов это были фантастические создания — полульвы-полуорлы. От царя зверей диковинный гибрид наследовал туловище, лапы и хвост, от владыки всех птиц — крылья, а иногда и клюв. Псы Зевса жили, по представлению древних, на окраине обитаемого мира и стерегли несметные богатства. «Берегись остроклювых безгласных собак Зевса, грифов» — восклицает Эсхил в «Прикованном Прометее», имея в виду, конечно же, наших героев — грифонов^{76}.

Но не они оказались последними из обитателей Ойкумены — выше крылатых львов, по сути дела практически в потустороннем мире, располагалась страна легендарных гипербореев. Мифический, священный этот народ, якобы обитавший на Крайнем Севере недалеко от божественного Полярного моря, в долине с мягким теплым климатом, привлекал внимание множества греческих и римских авторов. Помимо Геродота о гипербореях писали Плиний и Страбон, Тимаген, Симмий Родосский и многие другие авторы. Поскольку данный загадочный этнос и поныне будоражит воображение исследователей прошлого и разного рода околонаучных авантюристов, не откажем себе в удовольствии выслушать древних хронистов.

Земля гипербореев, по их сведениям, несмотря на расположение на Крайнем Севере, «обладает счастливым климатом и свободна от всяческих вредных ветров». В этой стране «дождь идет медными каплями, которые подметают», а «реки несут золотой песок». Гипербореи «учатся справедливости, не употребляя в пищу мяса» и, наверное, поэтому «раздоры им не ведомы». Счастливые жители приполярной области живут очень долго, почти до тысячи лет, и когда им это дело надоедает, приходят к берегу божественного моря, дабы, бросившись в его воды, окончить свои дни^{{127, 144, 157, 188}}.

Как видим, перед нами типичная страна-мечта, характерная для мифов многих древних народов. Сладкая небылица о земле несбыточного счастья, которую по традиции помещают за пределами обитаемого мира. Но есть одно обстоятельство, сбивающее с толку исследователей и не позволяющее безоговорочно отнести легенду о Гиперборее в раздел мифов и сказок.

По сведениям многих античных писателей, в честности и беспристрастности которых сложно усомниться, гипербореи поклонялись тем же самым богам, что и древние греки. В частности, солнечному богу — Аполлону и покровительнице природы — Артемиде. Поэтому многие годы легендарные северяне отправляли своих девушек с дарами к наиболее почитаемым и древним храмовым комплексам Эллады. А позже, после случая надругательства над девами, северяне просто стали передавать свои подношения, используя посредников из представителей народов, живущих вдоль священных путей меж ними и эллинами. Эти дары — в основном плоды, бережно завернутые в солому и переправленные через множество племен и народностей, — некоторые греческие историки видели своими глазами. Павсаний писал, что «скифы доставляют подношения в Синопу» (город на южном побережье Черного моря), далее их передают уже эллины^{153}.

Кроме того, граждане городов, на территории которых были расположены храмы Аполлона и Артемиды, чуть ли не в полном составе клятвенно уверяли, что действительно знались с подлинными гиперборейскими девами, что те некоторое время жили среди них. Еще во времена Геродота на острове Делос историку показывали могилы гипербореянок, за которыми местные жители любовно ухаживали, к ним приносили пожертвования молодожены. Хотя сам Геродот в существование этого племени все же не верит, но, верный долгу историка, он приводит множество известных ему свидетельств в пользу наличия на Севере этой фантастической страны^{38}.

Собиратели черепов

Последним народом, в существовании которого отец всех историков не сомневался, являлись исседоны. По одной из версий, именно их натиск заставил скифов покинуть Среднюю Азию. Данное племя было знаменито тем, что разрезало на куски трупы своих умерших, варило их с прочим мясом и поедало, а выделанным, покрытым позолотой черепам собственных предков поклонялось как идолам.

К черепам, кстати, неравнодушны были и скифы. По сведениям Геродота, головы особо лютых врагов, даже родственников, если с ними враждовали, скифы превращали в застольные чаши и чрезвычайно гордились подобными трофеями. Любили снять с противника скальп, а также кожу с руки или даже со всего тела целиком. Этой «добычей» обтягивали гориты, делали из нее полотенца или просто привязывали к уздечке в качестве доказательства доблести воина. Вообще, поскольку у скифов добыча после боя делилась не поровну, а по участию, то воины отрезали головы убитых противников, приносили их своим царям и по количеству умерщвленных в битве получали свою долю трофеев. Те же из юношей, кто еще не успел убить ни одного врага, не могли пить вино из чаши во время пиршества — видимо, полагались детьми и лишены были гражданских прав. Юный скиф, умертвив свою первую жертву, должен был глотнуть ее крови, обретая таким образом, по древнему поверию, энергию и силу побежденного^{38}. Впрочем, все эти рассказы древних греков о своих ближайших соседях многие ученые долгое время считали досужими баснями.

Если верить Геродоту, степняки Северного Причерноморья изобрели древнейшую в мире паровую баню. Для ее устройства приспособили войлочный шалаш, причем на раскаленные камни кочевники лили не только воду, но и бросали растертое конопляное семя, от вздымающихся испарений они впадали в наркотический экстаз^{38}. Скифы весьма любили всяческие взбадривающие вещества, в том числе и алкоголь. У древних греков они имели в связи с этим весьма нелестную репутацию, поскольку употребляли знаменитое эллинское вино, не разбавляя его ключевой водой, причем в изрядном количестве. Существовало даже выражение: «Пить, как скиф», явно не одобрительного свойства. Впрочем, даже на