— Лучше думай о прелестном лакомом кусочке, который делил сегодня с нами.
Селестино, тучный молодой итальянский аристократ, с довольно большим животиком и курчавыми каштановыми бакенбардами, вздрогнул от омерзения, понимая, что в такой темноте Эрве не заметит выражения его лица, и неохотно пробормотал:
— После того как все четверо по очереди оседлали шлюшку, она быстро потеряла желание угодить нам!
— Возможно, в следующий раз ты будешь первым, — скучающе бросил Эрве. — Она так мило хныкала и просила пощады! Тебе должно было понравиться, Тино. — И, пожав плечами, затянутыми в элегантный фрак, добавил: — Ей заплатили за услуги. Золотом. Я сунул в эту грязную ручонку именно столько, сколько требовал ее отец. Она с лихвой вознаграждена за потерю девственности.
Внезапно тишину разорвали резкие вопли:
— Хватай их, парни! Разобьем эти глупые головы! Из переулка выскочили три черные тени. Селестино взвыл от страха. Эрве де ла Валль выхватил из-за пояса кинжал и отбросил бесполезную трость.
— Дерись, дурень! — приказал он Тино. — Не можем же мы бежать от этого гнусного отребья!
Он ринулся на одного из нападающих и взмахнул клинком, метя ему в грудь, однако неожиданно его руку перехватили и завернули за спину с такой силой, что граф невольно охнул, но продолжал молча сопротивляться. В ушах звенели призывы Селестино о помощи. Хуже проклятой девки!
Граф закрыл глаза, ощутив, как острие ножа коснулось обнаженной шеи. Дерьмо! Умереть от рук подлых крыс, охотящихся за его кошельком!
Из темноты послышался чей-то крик. Скосив глаза, Эрве увидел мужчину, в руке которого серебром отливала шпага. Незнакомец кинулся на одного из воров. Тот отбил удар и в ужасе завизжал:
— Прочь, парни! Скорее прочь!
Грабители исчезли бесшумно, словно привидения. Эрве невозмутимо сунул в ножны клинок и отряхнул подбитый соболем плащ.
— Ради Бога, Тино, — проворчал он при виде приятеля, которого неудержимо рвало, — да возьми же себя в руки!
— Вы не ранены?
Эрве прищурился. Неожиданный спаситель говорил на итальянском. Спокойный голос хорошо образованного человека. По-видимому, это человек его круга.
— Нет, — небрежно ответил он. — Вы появились как раз вовремя, друг мой. Иисусе, Тино, да приди же в себя!
— Это чрезмерное потрясение, — заметил незнакомец. — Но воры сбежали. Бояться больше нечего.
— Кто вы? — спросил Эрве.
Мужчина отвесил изящный придворный поклон.
— Маркиз Пьетро ди Гальвани, к вашим услугам.
Селестино, опустошив содержимое желудка и немного оправившись от страха, выпрямился и направился к ним.
— Что вы здесь делали один, в такой час?
Маркиз пожал плечами:
— Вышел развеять скуку. И благодарен вам обоим за доставленное развлечение. Эта шваль не любит драться честно.
— Скуку! — фыркнул Тино. — Помилуйте, да вас могли убить.
Мужчина весело рассмеялся.
— В таком случае, я все равно избавился бы от скуки, верно?
— Мне бы хотелось отблагодарить вас, синьор, за спасение моей жизни, — неожиданно вмешался Эрве. — Мы с Селестино направлялись ко мне домой. Не желаете выпить с нами?
Маркиз, казалось, поколебался.
— Пожалуйста, — вставил Тино. — Я совсем не разглядел вас в темноте и тумане.
— Хорошо, — согласился наконец тот.
— Я Эрве, граф де ла Валль, а это Селестино Дженовезе, граф Дженовезе. Надеюсь, упоминание о титуле поможет ему восстановить равновесие и вернуть храбрость.
— Вы француз! — воскликнул маркиз ди Гальвани, легко переходя на родной язык Эрве. — Я только что прибыл в Неаполь и благодаря вам немного развлекся.
— Вы не ошиблись, — тоже по-французски ответил Эрве. — Но в отличие от вас я здесь уже столько времени, что потерял счет дням.
Все трое направились к дому графа. Тишину прерывали только короткие вскрики сирен да стук башмаков по каменной мостовой.
— Так, значит, вы роялист? — осведомился наконец Пьетро.
— Говорите по-итальянски, — жалобно попросил Тино.
— Он спросил, роялист ли я — перевел Эрве. — Да, можно сказать, что так. При неаполитанском дворе много таких, как я, изгнанных из нашей страны жалкими якобинцами и выскочкой Наполеоном.
— Тогда я прощаюсь с вами, — объявил маркиз, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Но почему?
Стряхнув руку Тино, Пьетро медленно ответил:
— Я не желаю якшаться со сторонниками Бурбонов и Капетингов!
Последние слова он словно выплюнул с нескрываемым отвращением.
— Вот как, — кивнул Эрве. — Подождите, друг мой. Возможно, вы не станете торопиться высказывать свое мнение, по крайней мере, сегодня ночью.
— Да, идем с нами. Эрве совсем не тот, каким кажется…
— Прикуси язык, Тино, — вкрадчиво попросил граф. — Месье?
— Еще совсем рано… — нерешительно сказал Пьетро.
— И вы хотите избавиться от скуки, не так ли?
— Ну что же… — протянул маркиз.
— Откуда вы родом? — осведомился Селестино, громко пыхтя и стараясь не отстать от спутников.
— Сицилия, — коротко ответил маркиз. — Еще одна часть королевства Бурбонов.
— В таком случае, — полюбопытствовал Эрве, — почему вы оказались здесь, в Неаполе?
— Приехал по делам и…
— И?.. — повторил Селестино.
— Увидеть своими глазами, как эта ведьма королева и ее старый распутный дурак муж потеряют трон и корону, когда войска Наполеона войдут в город.
— Вот как? — покачал головой Эрве. — Должно быть, этого недолго ждать. Амьенский договор, обеспечивший безопасность Неаполя, скоро будет нарушен. И тогда мы посмотрим.
Он безразлично пожал плечами.
Все трое свернули на широкую освещенную улицу с высокими красивыми домами. Вонь и грязь припортовых улочек остались позади.
— Мое скромное жилище, — провозгласил Эрве, открывая железные ворота. Он вынул ключ из кармана и распахнул узкую дубовую дверь. — Я полагаю, мой слуга уже спит.
Он повел гостей через тесную переднюю в гостиную и зажег канделябр.
— Весьма уютно, — заметил маркиз, осматриваясь.
Гостиная оказалась длинной, неширокой комнатой, обставленной мебелью вишневого дерева тонкой работы. Эрве подошел к буфету и взял графин.
— Бренди?
Маркиз кивнул, расстегнул плащ и, сняв шпагу, положил ее на стол. Эрве наблюдал за гостем. Богатые одежды, упругие мускулы перекатываются под тонким бархатом. Пьетро повернулся.
— Вы похожи на проклятого пирата, — охнул Селестино, уставясь в его лицо, заросшее густой черной бородой.
