истинное лицо. Ядерный удар планировалось нанести в порядке не только самообороны, но и ничем не спровоцированного нападения. В 1945 году комитет начальников штабов в своем секретном докладе обсуждал желательность нанесения атомных ударов по СССР как в виде «возмездия», так и первыми. Этот комитет рекомендовал атомное нападение не только в случае выступления СССР, но и в том случае, если успехи врага в области экономики и науки указывали на создание возможностей «в конечном итоге напасть на США или создать оборону против нашего нападения».[54]
Итак, 13 миллионов советских мирных жителей должны были быть незамедлительно убиты даже в том случае, если бы американцам вдруг показалось, что Советский Союз может создать эффективную оборону против американского сверхоружия. Уже само законное общепризнанное право на самооборону расценивалось американскими военными как смертельная угроза, требующая незамедлительного возмездия. Оценивать же советские успехи в науке и экономике, а также вероятность «агрессии» должна была, естественно, разведка. Какого уровня была эта разведка, мы уже знаем.
Концепция первого удара была закреплена в 1945 году на официальном уровне – координационным комитетом, объединяющим представителей государственного департамента, военного и военно-морского министерств. Документ этого комитета СВНКК-282 гласил: «Мы не можем, допустить, чтобы возобладала ложная и опасная идея – дабы избежать занятия агрессивной позиции, мы позволили первому удару обрушиться на нас. В таких обстоятельствах наше правительство должно быстро добиваться политического решения, одновременно проведя все приготовления, чтобы в случае необходимости самому нанести первый удар».[55]
Однако концепции концепциями, но обсуждать возможность нанесения первого удара и реально нанести его – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Реально неспровоцированная агрессия против суверенного государства, тем более бывшего союзника по антигитлеровской коалиции, тем более с применением атомного оружия, могла привести к непредсказуемым (точнее, вполне предсказуемым) политическим последствиям. В этом случае США могли оказаться не просто в «международной изоляции, но остальной мир мог сплотиться против них, как незадолго до того – против фашистской Германии. Это был как раз тот случай, когда альянс с Советами должен был показаться наименьшим злом. Так и небыл использован «последний довод королей», т.е. война. Зато «предпоследние доводы» применялись в полном объеме.
Уже предварительное планирование высветило для американского военно-политического командования одну неприятную деталь: СССР отличался как от Германии, так и от Японии несколько большим размером территории. Для успешного решения, будущих военно-стратетических задач Соединенным Штатам необходимо было иметь достаточное количество современных авиавоздушных и военно-морских баз вблизи советских границ. Это главное условие, без которого США не будут в состоянии в решающей степени воздействовать на СССР в военном, экономическом и политическом отношениях. (О «космической войне» тогда еще даже фантасты не писали.) Именно эта необходимость определила экспансионистскую политику США, стремившихся окружить Россию кольцом своих баз и готовых платить за это высокую цену. Только наши малахольные «демократы» могли всерьез утверждать, что война в Афганистане была внешнеполитической авантюрой без определенных целей (другое дело, что цели ее в полном объеме так и не были достигнуты). И афганская, и корейская, и вьетнамская войны были выполнением даже не «интернационального», а самого настоящего патриотического долга.
Для обеспечения глобальных военных планов против СССР была необходима соответствующая политико-дипломатическая поддержка, и она не замедлила последовать. Под предлогом «защиты демократии» в Греции и Турции, где шла острая внутриполитическая борьба, а сами страны географически представляли собой идеальные плацдармы для нанесения ударов по Советскому Союзу, 12 марта 1947 года была провозглашена «доктрина Трумэна». Одобренная конгрессом, она официально санкционировала одностороннее военно-политическое вмешательство США в дела других государств, что было кардинальным отступлением от прежних американских традиций. На большую политическую дорогу вышел новый «мировой жандарм». Спасши «демократию» в первых двух странах, американцы решили спасти всю Западную Европу от советского влияния, а для полной гарантии «спасения» включить ее в зону собственного влияния. С этой целью 5 июня 1947 года был провозглашен знаменитый «план Маршалла», в рамках которого американцами было выделено 12,5 миллиардов долларов. Сам автор честно признавал, что его план – реализация все той же политики «долларовой дипломатии», о чем он и поведал сенатской комиссии по иностранным делам 27 июля 1951 года: «Мы предлагаем доллары, чтобы вооружить не наших людей. Мы предпочитаем делать взнос не людьми, а долларами… Другая сторона (то есть Западная Европа. – Авт.) пусть думает о людях…»[56]
Расчет оказался верным и уже в 1919 году по обе стороны от Атлантики был создан военно- политический блок НАТО, нацеленный против СССР. Впервые в своей истории США вступили в военный союз с европейскими государствами в мирное время. Для оправдания этого еще в 1947 году была провозглашена доктрина «сдерживания». Ее автор, Д. Кеннан, писал, что «главным элементом любой политики Соединенных Штатов по отношению к Советскому Союзу должен быть элемент длительного, терпеливого, но твердого и бдительного сдерживания русских экспансионистских тенденций». Эта доктрина была призвана освятить создание Североатлантического и других военных блоков, которые в идеале должны были полностью окружить СССР и подчинить мир американскому диктату.
«Тоталитарная демократия» – мир по-американски
Пялит руку ваша Свобода
Над тюрьмою Элис-Айланд.
Следующей вехой по формированию американской внешнеполитической стратегии по отношению к Советскому Союзу стал 1948 год. В марте было установлено, что «разгром сил мирового коммунизма, руководимого Советами, имеет жизненно важное значение для безопасности Соединенных Штатов. Этой цели невозможно достичь посредством оборонительной политики». 18 августа того же года была утверждена секретная директива Совета национальной безопасности СНБ 20/1. Во вступлении четко констатировались насущные интересы Штатов: «Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум:
а) свести до минимума мощь и влияние Москвы;
б) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России».[57]
В документе детально разрабатывалось основное направление действий вашингтонской администрации как в условиях мира, так и в условиях войны. (Для мирного периода эта директива предусматривала капитуляцию СССР в результате давления извне.) В докладе специального помощника президента К. Клиффорда «Американская политика в отношении Советского Союза», сделанном 24 сентября 1946 года, отмечалось: «Война против СССР будет тотальной в куда более страшном смысле, чем любая прежняя война… К генеральной цели – уничтожению или фатальному ослаблению Советского Союза – ведут два пути: война или… подрывная работа».[58] Рассматривая перспективы второго пути и его возможные последствия для России, разработчики СНБ 20/1 заранее обеспечивали себе алиби: «Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, не совместимых с международным миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного сотрудничества…» Зная язык современной демократии, нетрудно понять, что «концепции терпимости и международного сотрудничества» – это когда выполняется воля Соединенных Штатов, а если где-то американскому плану переустройства мира дают отпор, то это «не совместимо с международным миром и стабильностью». И то верно, какой уж тут международный мир, когда ослушников закидывают бомбами, как это было тридцать лет назад во Вьетнаме или совсем недавно в Сербии. Конечно, концепции независимости с международным миром никак не совместимы. Читаем дальше.
