Особого отдела директору Департамента полиции, которое датировано 3 августа 1903 г.:
«Во исполнение приказания вашего превосходительства имею честь доложить, что вскоре по открытии военных действий на Дальнем Востоке департамент полиции, при посредстве чиновника особых поручений при министре внутренних дел Мануйлова, стал пытаться организовать правильное наблюдение за представителями японского правительства в западноевропейских государствах, и уже в феврале месяце, благодаря полному содействию начальника Французской секретной полиции Кавара и начальника Разведочного бюро при Министерстве внутренних дел Моро, удалось получать копии всех телеграмм японской миссии в Париже, а также, ввиду существующей во Французском бюро секретной агентуры в японской миссии, г-н Мануйлов регулярно стал получать значительное количество документов из Парижской миссии. Затем, по предложению французской полиции, г-н Мануйлов расширил свою деятельность и установил правильное наблюдение при посредстве домашней прислуги в японских миссиях в Лондоне и Гааге, и кроме того, в настоящее время происходят переговоры об учреждении нашей секретной агентуры в японских миссиях в Стокгольме и Вене»[152].
В Справке Департамента полиции от 2 декабря 1904 г. сообщаются новые подробности его деятельности:
«С началом военных действий против нашего отечества Мануйловым была учреждена непосредственно внутренняя агентура при японских миссиях в Гааге, Лондоне и Париже с отпуском на сие 15 820 руб.; благодаря сему представилось возможным, наблюдая за корреспонденцией миссий, получать должное освещение настроений и намерений нашего врага; кроме того, Мануйлову удалось получить часть японского дипломатического шифра и осведомляться таким образом о содержании всех дипломатических сношений. Этим путем были получены указания на замыслы Японии причинить повреждения судам Второй эскадры по пути следования на Восток. По возвращении в столицу Мануйлов от департамента полиции организовал специальное отделение разведки по международному шпионству и по наблюдению за прибывавшими в столицу представителями некоторых держав, сочувствующих Японии. Энергичная деятельность Мануйлова дала вскоре осведомленность в отношении английского, китайского и шведского представителей, причем Мануйлов даже сумел проникнуть в тайну их дипломатических сношений, а равно организовать агентуру при турецком посольстве.
В октябре 1904 г., ввиду полученных указаний, что Вена, Стокгольм и Антверпен являются центрами военно-разведывательной организации, департаментом было приказано учредить через посредство Мануйлова в этих городах наблюдение, на что Мануйлову и было отпущено первоначально 770 франков, а затем 800 франков и, наконец, ежемесячно по 5500 франков»[153].
Вот пример одного из сообщений Ивана Мануйлова, которое он отправил из Парижа 26 июня 1904 г. директору Департамента полиции:
«Согласно приказанию вашего превосходительства я сообщил в Париж по вопросу об учреждении секретной агентуры в японской миссии и Лондоне, с платой агенту по 500 франков в месяц.
Сегодня мною получено от помощника начальника Французского разведочного бюро письмо, в котором мне сообщают, что наши условия агентом приняты, а также, что на сих днях мы получим непосредственные указания из японской миссии в Лондоне.
Докладывая о вышеизложенном, позволяю себе просить ваше превосходительство сделать распоряжение о ежемесячном отпуске 500 франков»[154].
Отдельно следует отметить его вклад в добычу японских шифров. В делах Департамента полиции, которые хранятся в Государственном архиве РФ (ГАРФ), содержится не менее 350 японских телеграмм за 1904–1905 гг. 70% из них – переписка японского посольства во Франции с Токио, остальные представляют собой корреспонденцию японских миссий в других западноевропейских странах. Кроме того, здесь широко представлена телеграфная переписка военных и морских атташе Японии в Западной Европе с Генеральным и Морским штабами[155]. Нужно учесть, что в начале прошлого века их было значительно больше. Часть из них была уничтожена во время революции 1917 г. Другой важный факт – Токио уделяло повышенное внимание защите своих секретов, во время Русско-японской войны Япония отказалась от использования международных линий связи, которые проходили через территорию Российской империи, из-за боязни перехвата противником передаваемых сообщений. А все телеграммы, даже отправляемые из стран-союзниц (Великобритания и Германия), шифровались.
В Париже тексты японских телеграмм добывали агенты Мануйлова, которые работали на международном телеграфе или были сотрудниками французской полиции, действовавшие в частном порядке. В архиве французской полиции не сохранилось текстов добытых телеграмм. Иначе обстояло дело с материалами японской миссии в Гааге. Агент Мануйлова работал непосредственно в стенах посольства и доставлял своему шефу черновики подлинных документов. Этот же агент передал Мануйлову и ключ к расшифровке корреспонденции. Наконец, часть расшифрованных японских телеграмм попадала в руки Мануйлова из французского МИДа, который также занимался дешифровкой японской корреспонденции. Облегчало задачу Мануйлова и то обстоятельство, что японское дипломатическое ведомство свою секретную переписку вело не на японском, а на английском языке, используя кодовые книги, полученные в Великобритании.
Справедливости ради отметим, что в 1904 г. российский военный атташе в Шанхае сумел договориться с чиновником Северной компании, которая занималась организацией международной телеграфной связи между Китаем и Японией, о получении копий телеграмм. Чиновника, правда, быстро разоблачили, и с большим трудом удалось избежать международного скандала[156].
В 1910 г. Иван Мануйлов в письме в МВД сообщил другие подробности своей деятельности во время Русско-японской войны:
«Проживая в Париже, я имел возможность получать сведения о шпионских происках в России, и когда я вернулся в Петербург, я доложил директору Департамента полиции о необходимости организации для борьбы с международным шпионажем, направленным против русского правительства. Мой проект был одобрен в то время министром внутренних дел, и мне было поручено организовать особое отделение при департаменте. Основная задача отделения, кроме наблюдения, чисто полицейского, за шпионами, сводилась к получению агентурным путем шифров иностранных государств. В самое короткое время мною были получены дипломатические шифры следующих государств: Америки, Китая, Болгарии, Румынии. Благодаря этим шифрам вся отправляемые и получаемые телеграммы разбирались в Департаменте полиции и представлялись Его Императорскому Величеству.
Во время войны мне было приказано достать шифр японского государства. Я был искренне счастлив, что мне удалось в такой трудный момент выполнить столь важное поручение. Затем я нашел возможность получить германские шифры, но не воспользовался ею по преступной небрежности покойного директора Департамента полиции Ковалевского. Мои доклады подтверждают, что я имел сведения, которые не были использованы департаментом. Эта страница деятельности департамента достойна внимания. Она могла стоить очень дорого…»[157]
Действительно, в конце августа 1904 г. Мануйлов представил в департамент добытый «агентурным путем» шифр американского посольства, а в начале сентября – китайский, шведский и часть японского дипломатического шифра. В октябре 1904 г. в дополнение к нему были получены еще 4 китайских шифра, а также фотокопия книги посольских донесений. В результате появилась возможность контролировать всю переписку китайской миссии. Если же учесть, что через Петербург шли депеши МИД Китая к его представителям в странах Западной Европы, можно утверждать, что перехватывалась и большая часть корреспонденции китайского внешнеполитического ведомства[158].
Приложение 5
Рассказ высокопоставленного перебежчика об организации разведки середины XVII века
Сочинение Г.К. Котошихина является одним из ценнейших источников о состоянии Московского государства в середине XVII в. Его автор, Григорий Карпович Котошихин, был подьячим Посольского приказа. В 1664 г. он бежал из России в Польшу. Перебежчик объяснял свой поступок тем, что невольно оказался вовлеченным в боярские распри и попал в очень сложную ситуацию. Проведя некоторое время в Польше, он давал консультации по вопросам обороноспособности России, а затем перебрался в Пруссию и далее в Любек и в Швецию. В 1666–1667 гг. он жил в Стокгольме под именем Ивана Александра Селицкого, где «при ободрении» государственного канцлера графа Магнуса Делагарди и составил свое описание быта, нравов и политического устройства России. В 1667 г. Котошихин был обвинен в убийстве своего домохозяина и казнен.
