комнатах. Мужчины без телевизора не могут.
— Я в курсе.
Райдер бросил на нее скептический взгляд, словно у него были причины сомневаться в этом.
Непоседливый чертенок, который жил в матери Эммы и который передался ей по наследству, знал, что может понравиться мужчинам. Жаль только, что она не выпускала его на волю. Возможно, тогда Питер был бы еще с ней…
Эмма тряхнула головой, отгоняя эти мысли.
— Я хочу предложить своим постояльцам кое-что другое, — пояснила она, хотя и догадывалась, что Райдеру это слышать не интересно. — Я задумывала этот пансион как островок из прошлого, когда члены семьи были гораздо ближе друг к другу, чем сейчас. Игры в гостиной. Рыбная ловля. Совместные велосипедные прогулки. Чтение книг в гамаке.
Впрочем, она могла бы и не объяснять, так как Райдер совершенно очевидно потерял к ней всякий интерес. Одна его рука лежала на сладко посапывающей во сне девочке, которую он держал на коленях. В другой он сжимал дистанционный пульт.
Прослушав метеорологическую сводку новостей на нескольких каналах, Райдер заметно помрачнел.
Метеорологи обещали прекращение метели не раньше следующего утра. И это только прекращение метели. Еще несколько часов понадобится дорожным службам, чтобы очистить дороги от снега и льда. И работа найдется не только для дорожных служб. На одном из каналов показали провисающие линии электропередачи, упавшие деревья, не выдержавшие веса снега.
Райдер выключил телевизор. Он был зол и раздосадован. Эмме даже показалось, что мужчина чуть не отшвырнул от себя пульт куда-нибудь подальше, но сдержался.
— Вас сегодня кто-то ждет? — спросила Эмма, так как это было единственное объяснение, почему Райдер так страстно желал поскорее продолжить свой путь.
— Никто, — отрывисто бросил он.
«Никто, — повторила про себя Эмма. — Неужели Райдер Ричардсон тоже одинок?»
— Мы направлялись к моему коттеджу у озера.
Эмма нахмурилась. Она знала это озеро и была знакома с несколькими людьми, которые имели там летние домики. В это время года коттеджи обычно пустовали. За ними приглядывали местные жители, но хозяева, насколько знала Эмма, зимой почти никогда не приезжали. Именно поэтому она спросила:
— Разве зимой там кто-нибудь живет?
— Никто, — сказал Райдер, и по тому, как он это сказал, стало ясно, что он очень доволен этим фактом.
— Вы собрались провести там уик-энд?
Райдер пожал плечами.
— Все Рождество?! — не поверила Эмма.
— Не собирались, а собираемся, — поправил ее Райдер.
— Но что это за Рождество будет у нее?
Райдер посмотрел на спящего ребенка. Тень сомнения на миг омрачила его резкие черты.
— Тесс пока не имеет представления, что это за праздник.
Эмме было что возразить, но она сдержалась, хотя ей было жаль малышку. Тут она вспомнила про Питера, когда в угоду ему она отказывалась от собственного мнения, и снова взбунтовалась. Если Райдер по каким-то причинам не любит Рождество, то Тесс-то тут при чем? Почему малышка должна страдать?
— Может быть, но мне все равно ее очень-очень жаль, — заявила она.
Райдер посмотрел на дистанционный пульт, на экран и снова включил телевизор.
— Это всего лишь доказывает, что вы слишком много времени провели в своем уютном сказочном мирке. Возможно, поэтому не догадываетесь, что есть вещи, которые действительно заслуживают сожаления.
Эмма вздохнула, решив, что начинать никому не нужный спор не имеет никакого смысла. А глядя на упрямый подбородок Райдера, можно было с уверенностью сказать, что он редко признает свои ошибки, а переубеждать его, возможно, занятие вообще бесполезное.
Но так считала взрослая Эмма. У маленькой же Эммы, которая присутствовала рядом невидимым призраком, имелось свое мнение. Слишком уж много было у нее рождественских праздников, которые не принесли ей ничего, кроме разочарования. И почему это Райдер считает, что он единственный, кто что-то знает о страданиях?
— Вы лишаете Тесс Рождества из-за причин, к которым она не имеет никакого отношения, — заявила Эмма. — Это не просто эгоистично. Это подло.
Именно этот момент выбрал ведущий программы на одном из каналов, чтобы показать на карте, где, по предварительным прогнозам, движение будет восстановлено не раньше чем через три дня.
Райдер Ричардсон в ответ негромко чертыхнулся.
— И вам лучше воздержаться от употребления таких слов в присутствии Тесс, — заметила Эмма.
— Учту, — сдержанно сказал Райдер, хотя было очевидно, что спокойствие дается ему с трудом. — Пожалуйста, покажите мне комнату.
Райдер встал, даже не потрудившись выключить телевизор, и заботливым жестом, в чем он, возможно, даже не отдавал себе отчета, прислонил головку девочки к своему плечу.
Но Эмма уже распалилась. Не могла она так просто позволить ему сбежать в свою комнату! По крайней мере пока не выскажет ему еще кое-что, так как до того, как Райдер Ричардсон вторгся в ее дом, она была совершенно довольна своей жизнью, какой бы трудной та ни была. А теперь он внес сумятицу в ее мысли и собирается спокойно скрыться за дверью? Ну уж нет!
Но только она открыла рот, как в доме погас свет, телевизор выключился и наступила темнота и тишина. Пока ярко светился лишь камин, но его надолго не хватит.
— Только этого не хватало, — раздраженно процедил Райдер.
Эмма улыбнулась: почему-то его раздражение доставило ей удовольствие, хотя поводов веселиться, конечно, не было.
— У вас бывает чувство, что боги иногда развлекаются за счет людей? — уже не в первый раз спросил он.
— Да, — снова подтвердила она и добавила: — Камин электрический.
Глаза Эммы уже привыкли к изменившемуся освещению, и в бледном свете остывающих камней она довольно четко видела резкие черты совершенного мужского лица. Она невольно подавила вздох.
Райдеру понадобилась секунда, чтобы вникнуть в смысл ее слов.
— Вы хотите сказать, что вместе с электричеством мы лишились единственного источника тепла в этом сарае?
— Сара-е? — медленно повторила Эмма и чуть не задохнулась от возмущения. — Да как вы смеете?!
В ней забурлил гнев. Эмма его только приветствовала. Как же ей его не хватало, когда она встречалась с Питером! Если бы она хотя бы раз дала себе волю! Но нет. Даже в тот последний раз, когда Питер сказал, чуть ли не заикаясь, но с обвиняющими нотками в голосе, что в том, что он снова стал встречаться с Моник, только ее, Эмми, вина, что она ответила?
«Я понимаю…»
Эмма тряхнула головой и только тогда осознала, что Райдер что-то говорит.
— …Ваш дверной звонок, который правильнее было бы назвать дверным хрипком. Затем дверная ручка. Или вы уже забыли, что она отвалилась сразу, как только вы до нее дотронулись? Окна с внутренней стороны покрыты слоем льда, а когда я уронил бутылочку для Эммы, она сразу куда-то покатилась!
— На что это вы намекаете? — ощетинилась Эмма.
— У вас пол неровный. Возможно, кое-где начал проседать фундамент.
Спорить из-за этого Эмма не могла — все было и так очевидно, но почему он заметил такие вещи, однако закрыл глаза на то, как красиво она украсила дом? Вот на что надо обращать внимание! Рождество не будет длиться круглый год, а вот ее проблемы — будут.
— Вы всегда замечаете только плохое? — Теперь уже Эмма не трудилась скрывать своего
