взгляды после того инцидента.
– Тебе хочется уверить меня, что ты из плохих парней. Но это совсем не так.
Уитфорд встал и натянул рубашку.
– Мне пора.
– Пожалуйста, не уходи.
Они стояли и смотрели друг другу в глаза.
Хьюстону пришлось приложить все усилия, чтобы взять себя в руки и не пойти на поводу у собственного желания: взять ее, подчинить себе, сделать своей. Он шагнул к двери. Молли преградила дорогу, положила руки на его плечи и, привстав на цыпочки, нежно коснулась его губ. Хьюстон ждал этого момента с их первого поцелуя. Ошеломительная нежность невинной ласки мгновенно усмирила бешеное неистовство, бурлившее в его крови.
Он позволил себе раствориться в поцелуе, наслаждаясь новыми для него ощущениями. Хьюстон и не знал, что в нем живет нежность. Происходящее казалось каким-то священнодействием, древнейшим ритуалом. Зовом, который слышали все поколения, только благодаря ему и существовало человечество. Тут встречались жесткая потребность и нежное узнавание, смешивались, превращаясь в нечто чудесное.
Страсть Хьюстона, чувство собственника по отношению к Молли только усилились. Застонав, он запустил руки в ее волосы, притягивая голову ближе. Его губы оторвались от сладкого рта Молли и проложили дорожку из поцелуев по ее шее. Хьюстон почувствовал, как под его прикосновениями бьется в ней сама жизнь.
– Пожалуйста, – прошептала она, неистово лаская руками его голову и плечи.
«О чем она просит? Остановиться или продолжать?»
Он слегка отстранился от нее, и волшебство момента разрушилось. Хьюстон снова включил рассудок и окинул девушку оценивающим взглядом.
От него ничего не ускользнуло: ни полуприкрытые глаза, ни припухшие губы, ни отчаянно бьющаяся на шее жилка.
Хьюстон пытался запомнить все до мельчайших подробностей.
Но от правды не было спасения. Он не мог принять то, что Молли ему предлагала, и уйти. Она не была девушкой на одну ночь. Нельзя даже просто поцеловать такую, как она, и сделать вид, что поцелуй ничего не значит и ничего не меняет.
Это ее просто убьет.
Кроме того, она сама не понимала, о чем говорит. Шоковое состояние и бренди – взрывоопасная комбинация. В таком состоянии нельзя принимать серьезные решения. Пришло время взять себя в руки и уйти прочь.
Он не был героем ее романа.
– Мне пора.
– Пожалуйста, не уходи. Мне страшно. Знаю, что это глупо, но боюсь оставаться одна.
«Может, я могу побыть ее героем еще немного?» Хьюстон понимал, что это потребует от него немыслимого самоконтроля.
Как же трудно было прижимать ее голову к своей груди, чувствовать нежный шелк волос. Еще труднее было увлечь Молли вслед за собой на диван, позволить ей расслабиться рядом и лежать, прислушиваясь к ее успокаивающемуся дыханию.
Что ж, теперь он стал не только бесконтрольным в ярости чудовищем, но и воришкой. Он украл этот момент у жизни и у Молли.
Украл, чтобы сберечь навсегда в сердце.
Спустя некоторое время тело девушки расслабилось, губы приоткрылись. Она заснула. Хьюстон осторожно выскользнул из ее объятий, встал с дивана и поискал что-нибудь, чем бы прикрыть девушку.
Он накинул на нее вязаный плед, задержал взгляд на лице и еще раз коснулся волос.
Потом выпрямился и снова оглядел квартирку, задержавшись на секунду около постера с воздушным шаром. Потом, глубоко вздохнув, мысленно отстранился от него и от всего, что он олицетворял.
Хотя Хьюстон и чувствовал полное изнеможение, он вернулся в офис фонда, в кабинет, который собирался на следующий день вернуть мисс Вив.
На столе лежала очередная стопка писем в защиту «Сказки выпускного». Хьюстон и так чувствовал себя последним мерзавцем, однако решил не жалеть себя и прочитать их.
Из последнего конверта выпала фотография. На ней была изображена девушка, выступавшая с трибуны перед студентами. На трибуне было написано слово «Гарвард».
«Уважаемый мистер Уитфорд.
Недавно я услышала, что во «Втором шансе» раздумывают о закрытии проекта «Сказка выпускного». Хочу, рассказать Вам, что пять лет назад в этой программе участвовала моя школа. Может, Вам будет трудно в это поверить, но, когда мне разрешили выбрать для себя одно из тех чудесных платьев, я впервые в жизни почувствовала, что чего-то стою».
Хьюстон положил письмо на стол.
Нет, ему легко поверить. Ее школа находилась как раз в том районе, где он вырос. И кому, как не ему, знать, что в тех краях пробиться и стать кем-то достойным было крайне тяжело.
Внезапно он понял, что эти платья так же важны, как и еда для голодающего. Может, даже важнее. Потому что чувство сытости временное, а уверенность в себе остается в сердце человека навсегда.
Этой ночью Хьюстон принял решение. Молли не для него.
И все же… Он мог попытаться стать мужчиной, которого она в нем видела. Молли задала ему высокий стандарт, к которому он будет стремиться каждый день. Пусть их отношения закончились, что-то начало меняться в нем самом.
Хьюстон решил, что первым делом он напишет письмо мисс Вив, в котором скажет, что Молли достойна вести фонд в будущее. Она может дать «Второму шансу» намного больше, чем он. Способность проводить сухой анализ ничто по сравнению с любовью, которой девушка наполнила это место.
Потом он оплатит несколько платьев для выпускного бала.
И ответит на письмо отца.
Глава 9
Молли торопилась в офис, но думала не о работе, а только об одном. Как же быстро она влюбилась в Хьюстона.
Хьюстон привез ее на свою малую родину, думая, что рискует чем-то. Но, увидев его подноготную, она была покорена им еще больше, наконец поняв, какая сила духа присуща этому мужчине. Молли улыбнулась, вспоминая опасения Уитфорда. Он считал, что и район, и окружение, и инцидент с грабителем будут говорить не в его пользу. Похоже, всю жизнь ей придется строить из себя алхимика, показывая, что качества, которые Хьюстон считал плохими, на самом деле ценнее золота.
Легкая дрожь пробежала по телу девушки при воспоминании о том, как он защищал ее. Он готов был умереть за нее. А потом представил этот акт самоотверженности и невероятной храбрости в таком свете, будто совершил нечто позорное. Сказал, что потерял контроль. Но Молли видела всю ситуацию по-другому. Если бы Хьюстон действительно не отдавал отчета в своих действиях, «Джей» не смог бы уйти оттуда на собственных ногах. Если бы это было так, предыдущая ночь завершилась бы совсем иначе. Внутри Молли все пело при мысли, как ей надо будет постараться, чтобы этот мужчина полностью потерял голову и отдался на волю чувств.
Она подозревала, что для этого придется много целоваться, но такая перспектива ее только радовала. Молли не могла дождаться, когда увидит Хьюстона в офисе.
Может, она поздоровается со всеми, а потом прикроет за собой дверь его кабинета и кинется в объятия Уитфорда, отбросив прочь стеснительность. Чтобы он ослабил самодисциплину, надо застать его
