— Тунец. Любимая рыба Конана. Не так ли, Конан?
Но кот прятался под столом на кухне и не собирался позволить выманить себя оттуда даже упоминанием о тунце. Иначе она слишком сильно наклонится в этой юбке!
— А как ему дверь? — спросил Джастин. — Теперь, когда забор закончен, он может гулять, когда захочет.
— Ну, наверное, ему требуется время, чтобы осознать это.
— Так он ею не пользуется? — Джастин наклонился и заглянул под стол.
Эмоции кота не были тайной для девушки: котику не по душе ее кавалер. Но беспокойство по этому поводу не должно испортить ей вечер. Она открыла банку с тунцом и выложила еду на блюдечко.
Кот степенно вышел из-под стола, принюхался и ушел.
— Думаю, ему просто не нравится такой тунец, — невозмутимо произнес Джастин. — Пойдем?
Но теперь Бриджит уже волновалась, не заболел ли ее котик. Раньше он никогда не отказывался от еды...
— Ой, какая суматоха! — произнесла Бриджит, когда они вошли в библиотеку. — Здесь сегодня довольно людно!
И все с интересом смотрели на ее юбку и Джастина. Она познакомила мужчину с членами поэтического кружка и с восхищением наблюдала за тем, как он почти сразу же стал центром внимания. Кружок на девяносто процентов состоял из женщин, и в большинстве им было за сорок, но, очевидно, возрасту было не под силу изменить их реакцию на красивого мужчину.
Вскоре члены клуба приступили к чтению собственных стихов. Четверо уже сменили друг друга. Стихи были далеко не профессиональными, но очень сердечными. На сцену вышла Миртл Сопфит, закрыла глаза и положила руку на сердце, а затем начала читать какую-то чушь про дерево в ее дворе, которое дарит ей вдохновение, дивно шелестя листьями.
Бриджит покосилась на Джастина, опасаясь, что он может не выдержать и рассмеяться. Ей и самой было смешно, но она прикусила щеку и понадеялась, что Миртл на этом закончит.
Но та только набирала обороты, визгливо выкрикивая:
— Червяк! Червяк! На сем стволе ты худший враг искусству, мне! Жуешь кору, дрянной нахал! Ты тьму приносишь в душу нам!
Бриджит чувствовала, что плечи Джастина дрожат. Она попыталась думать о чем-нибудь другом, только не о червяках Миртл. А та перешла к заключению. Джастин взял Бриджит за руку, и в этот момент злоключения несчастного дерева отошли на второй план. Джастин поглаживал ладонь девушки, и в этом ощущении сосредоточился весь мир.
Миртл закончила читать и низко поклонилась друзьям, которые с энтузиазмом ей аплодировали.
Джастин отпустил руку Бриджит, чтобы похлопать в ладоши, но не отрывал от нее взгляда, его глаза смеялись.
Последним выступал Леонард Вилтхоп. Он застенчиво стоял на сцене, переминаясь с ноги на ногу.
— Собрались тучи, черные, словно копыто телки...
К счастью, Джастин снова взял Бриджит за руку, а его палец так же гладил ее ладонь. Он уставился на Леонарда, словно единственное, что его занимало, — это как убийственны могут быть сравнения.
После чтения стихов они пили кофе с пирожками, и, к удивлению Бриджит, Джастин не торопил ее. Он беседовал с людьми, и Бриджит поняла, что Джастин многих знает. Она слышала, как они упоминают его отца.
Наконец, когда последние поэты вышли, Бриджит заперла дверь.
— Библиотека просто чудесна, — похвалил Джастин. — Совершенно не похожа на то пыльное заведение, которое я знал в детстве.
— Спасибо, — смутилась Бриджит. — Здание и раньше было очень красивым, не хватало только любви и ухода.
— Ты меня просто поражаешь своими способностями к любви.
— Правда?
— Ты очень добра к этим людям. Они тебя обожают, это совершенно очевидно.
Девушка была слегка разочарована. Она надеялась, что он свяжет ее способности к любви с чем-то более личным, например с самим собой. Но, возможно, сейчас еще не время для этого.
— Кажется, они не меньше любят и тебя.
— Видимо, они начинают постепенно прощать меня за то, что я регулярно совершал набеги на их сады, грабил почтовые ящики и топтал газоны.
— Я слышала, они говорили о твоем отце. Что с ним случилось?
Джастин помолчал.
— Он умер в прошлом году после долгой борьбы с ужасной болезнью.
Бриджит почувствовала, что Джастину тяжело говорить.
— У него была болезнь Альцгеймера, — произнес Джастин, и его голос дрогнул. — Из сильного, преуспевающего человека он превратился в беспомощного ребенка. Началось все с мелочей. Сперва он не мог вспомнить чье-нибудь имя, забывал о назначенных встречах. Потом соседи начали жаловаться, что он начал мочиться на их забор и воровать морковь... Мой отец всегда был таким уважаемым, держался с таким достоинством...
— Мне очень жаль, Джастин.
— Это стерло все краски из моего мира, — признался он. — Каждый день был похож на борьбу за выживание. Ушло веселье, желание знакомиться с людьми или учиться чему-то новому. На все это требовалась энергия, которую всю до капли забирал мой отец.
— Надеюсь, твой мир заискрится новыми красками, — мягко произнесла Бриджит.
Он коснулся волос девушки и посмотрел ей в глаза, от чего у нее учащенно забилось сердце.
— Так и есть. Краски возвращаются. И знаешь, Бриджит, я думаю, это благодаря тебе.
Ей никогда никто не говорил таких чудесных слов. Она не привыкла к комплиментам и не умела изящно их принимать.
— Ой, нет, — запротестовала Бриджит. — Я уверена, что это не...
Но закончить фразу ей было не суждено. Потому что прямо там, на ступеньках библиотечного крыльца, в свете уличного фонаря, где любой мог их увидеть, Джастин поцеловал ее.
И она забыла обо всем на свете. Бриджит заботила только сладость поцелуя, теплое кольцо сильных рук, которые прижимали ее к широкой груди.
Мир Бриджит затопило что-то яркое, прекрасное и сияющее. Она даже не знала, что до этого жила в черно-белом кино.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Конан очнулся от беспокойного сна, услышав, что кто-то стоит на ступеньках крыльца. Воры, подумал он и мгновенно оказался под стулом, на котором лежал. В обычное время он постарался бы защитить дом, но сейчас страдал от посттравматического синдрома...
Из-за двери донеслись звуки легкой борьбы и сдавленное хихиканье.
Конан выбрался из-под стула, бесшумно прыгнул на кушетку и посмотрел в просвет венецианских жалюзи. Его глаза расширились, а затем зло сузились. На крыльце стояли Бриджит и Паразит. Причем их головы были слишком близко. Похоже на то, что Паразит сопит ей в шею, а она, запрокинув голову, наслаждается этим.
Он должен был предвидеть такой итог, когда Паразит заявился сегодня в чистой одежде и с каким-то колючим цветком.
