– Встань, – приказала библиотекарша.
Я повиновался. А кто бы не повиновался, когда над ним нависла сама Мерфи-Картошка?
Она взяла меня под мышки и подняла сантиметров на пятнадцать вверх.
– Думаю, это был ты, Уильям, – ты оставил след.
Какой след? Я не мог оставить следов.
Картофелина скользнула к стене, откуда началось мое путешествие, и поставила меня прямо на мои собственные потные отпечатки стоп. Я действительно оставил прекрасный след. Цепочку высохших отпечатков.
– А теперь, – сурово приказала она, – отдавай «Разведчиков в Сибири».
Меня поймали. Честно и справедливо. Все улики говорили против меня. Мне оставалось только вернуть книгу и молить о милосердии.
Я потащился в детский отдел и вынул добычу с полки.
– Стыдно, – укоризненно покачал головой Марти. – Как ты мог нарушить библиотечные правила?
Я не обратил на него внимания. Меня слишком занимали размышления о том, какую страшную кару наложит на меня Картошка.
– Вот, – сказал я, передавая ей «Разведчиков».
– Зачем ты это сделал? – Библиотекарша выглядела удивленной. – Разве ты меня не боишься? Все дети боятся.
И в этот момент мне повезло принять самое лучшее решение за весь день. Я сказал правду. По крайней мере, отчасти.
– Я хотел книжку. – Мой голос срывался. – Все остальные мы уже прочли, некоторые дважды. Мне очень хотелось книгу.
– Даже несмотря на то, что я могла тебя поймать?
Нижняя губа у меня дрожала, словно красный мармеладный червяк.
– Рискнуть стоило.
– Верно! – согласилась Картошка. – Ступай к моему столу. У меня для тебя кое-что есть. И это не резиновый штемпель.
Не штемпель! Пневматическое картофелебойное ружье. Меня сейчас окучат. Настало время молить о пощаде.
– Но…
Мерфи вскинула ладонь.
– Никаких «но». Ты получишь то, что заслужил. К столу!
Я пошел к столу, напуганный сильнее, чем когда-либо в жизни. Вот и все, конец моей карьере симпатичного малыша. С этого дня меня станут звать Стремный Билл, Картошечное Рыло.
Это уже слишком. Я закрыл глаза, не желая видеть, как все произойдет.
А уши продолжали работать, принося звуки, к которым мое воображение добавляло соответствующие картинки. Позади Марти все еще неодобрительно цокал языком, словно я его расстроил, а передо мной Картошка рылась в ящиках стола. Наверное, выбирала самую жесткую картофелину.
– Открой глаза! – приказала она.
– Нет, – простонал я. – Не могу.
– Давай, Уильям Вудман. Посмотри, что тебя ожидает!
Издав глубокий стон, я рискнул открыть глаза. Вместо ствола картофелебойного ружья на меня глядела синяя карточка. За карточкой виднелось лицо Картошки. Она улыбалась, и на этот раз ее зубы не напоминали ряд сосулек. Они выглядели вполне дружелюбно.
– Синяя библиотечная карточка, – произнесла Мерфи. – Синий – означает взрослый. Синий означает, что ты можешь перемещаться по библиотеке, куда угодно. Только не забывай показывать мне выбранные книги, чтобы я проверила, подходят ли они тебе.
Моему изумлению не было предела. Как могла Картошка наградить меня за нарушение библиотечных правил?!
– П-п-поч-чему?
Мерфи снова улыбнулась. Улыбка была ей к лицу.
– Ты покинул ковер ради книги. Не для пакости, а ради книги. Ради книг и существует библиотека, и порой даже я об этом забываю.
Оп-па. Я случайно сделал что-то хорошее. Погодите, пока мама об этом услышит. Картошка подмигнула мне.
– Может, теперь я расширю детский отдел и избавлюсь от ковра.
Я обдумал такой вариант.
– Ковер можно и оставить. Надо же на чем-то сидеть.
– Договорились.
