глазах опера полным идиотом.
Через час после этого разговора Михайлов был в больнице, где находился на излечении Коншин. И там его ждал сюрприз. Раненый милиционер лежал на койке и тупо смотрел в потолок. В глазах пустота. И в памяти тоже... Он ничего не помнил, совершенно ничего...
– Видите ли, – встревоженно объяснял врач, – у него временная амнезия. Мы предполагаем, что это реакция на антибиотики...
«На хренотики!..» Какую-то гадость в сержанта вкачали. Это и вызвало провал в памяти. Ясно, дело рук бауловцев. Лихо работают ребята. Вот почему Малютин так уверенно строил свою сумасшедшую версию. Он знал, что Коншин будет выведен из игры.
Только и без показаний Коншина можно установить, кто прав, кто виноват. Следы пребывания неизвестных в палате Насонова. Расположение трупов. И логическое умозаключение: уходя, неизвестные забрали с собой трупы, а бауловцы нет – значит, последнее слово оставалось за теми. Но они-то не убили провалившегося киллера...
Но Михайлов не собирался рыть носом землю. У него есть сильный козырь, который побьет доводы Малютина и тех, кто стоит за ним. И этот козырь скоро войдет в игру.
Домой он возвращался поздно, в девятом часу вечера. У подъезда его поджидали два молодых человека в стандартном прикиде бизнес-мальчиков на побегушках – белые рубахи, галстуки, черные брюки, лакированные туфли. И на лицах лоск доморощенной презентабельности. Только это были бандиты. Михайлов раскусил их вмиг.
– Владимир Андреевич, можно вас на секунду? – вежливо спросил один из них, когда майор поравнялся с ним.
– Только на одну секунду... – Рука инстинктивно приготовилась нырнуть под куртку, за пистолетом.
Но бандиты не давали повода хвататься за оружие.
– Вы играли в лотерею. Вам выпал выигрышный билет. Двадцать тысяч долларов...
– Да что вы?
– Выигрыш можете получить через господина Малютина...
– Как это понимать?..
– Вы во всем с ним соглашайтесь, и все. Тогда вам обломится куш...
– А кто вам сказал, что я не согласен с Малютиным? – ядовито-вежливо улыбнулся им Михайлов. И тут же его лицо перекосило от ярости. – А ну пошли на хрен!
– Будем считать, что мы договорились, – ничуть не смутившись, заявил один из молодчиков.
Они не стали испытывать судьбу и ушли.
Малютин продался бауловцам с потрохами. Но мало того, он был уверен, что и Михайлова можно купить. И вел себя с ним сегодня соответствующе... Только хрен он угадал!
– Да все будет ничтяк, – успокаивал Кулиба. – Везде и подмазали, и соломки подстелили. Все путем...
Только Баул не обольщался насчет своей безопасности. Да, порученец сделал много – и следака прокурорского к рукам прибрал, и опера из РУОПа вроде приручил. Не должно следствие на него выйти, опорочить честное имя известного бизнесмена... А Бульдозер? Где он? Не станет ли он козырной картой в игре против него?.. Граф – вор в законе, он не должен воевать против него в союзе с ментами. Но времена нынче дикие, все может случиться...
– Ты в Москву гонцов снаряди, – пристально глянул он в глаза Кулибе.
– На тему?..
– Пусть мосты к ворам коронованным самым крутым наведут. Дело какое-нибудь им выгодное пусть предложат... Короче, на «бабки» их завязать надо...
– А кого конкретно и на какой вопрос?..
Баул наслышан был о «молитве», по которой живут блатные. И о «толковищах», о «правилках» кое-что знал. Граф подставит его под ментов, а это конкретный «косяк». За это его брат вор по головке не погладит. А еще беспредел за ним. А как иначе назвать случай с четырьмя пацанами Баула? Из-за какого-то хмыря- каратяки четыре трупа... Сход соберут воры, на понятия Графа поставят. И на глушняк ведь вальнуть могут. А прежде ошибку свою исправить заставят... Только вот беда, не знал он, кому именно телегу на Графа накатать. Но ничего, узнает. Кулиба пацан толковый, он почву пробьет...
– Я же говорю, самых авторитетных воров пусть ищут, – начал объяснять Баул. – Самых головастых пацанов в столицу направь... Мне нужны воры, которых на Графа натравить можно...
И он поделился с порученцем своими соображениями.
– Я все понял. Все будет в лучшем виде, – закивал головой тот.
Следователь Малютин сидел в кабинете городского прокурора. За одним столом с ним два опера из РУОПа, в том числе майор Михайлов.
– Следствием установлено, что гражданин Баулин не причастен к убийствам в городской больнице...
Прокурор выслушал его и облегченно вздохнул. У Малютина были все основания подозревать, что и его Баул поставил себе на службу.
– Гражданин Баулин покровительствовал гражданину Булатникову, которого хотели застрелить. И киллер, который пытался это сделать, мог вывести на заказчика. А Баулину необходимо было выйти на него. Ведь он покровительствовал, как я уже говорил, Булатникову. Поэтому он и послал своих людей защитить киллера. Но в результате перестрелки с неизвестными его люди были убиты. И своей гибелью они не допустили этих неизвестных к телу киллера...
Малютин нес полный вздор и прекрасно осознавал это. Но он провел следствие так, что все добытые им факты превращали этот бред в тщательно подчищенную версию. И эта версия нравилась прокурору. И Михайлов уже не усмехался. Он был серьезен. Значит, Баул «подогрел» и его.
– Есть версия, что киллера пытались убить люди вора в законе по кличке Граф, – сказал Малютин.
И тут же потух под взглядом прокурора.
– У вас есть факты, подтверждающие эту версию? – мрачно спросил тот.
– Есть основания подозревать... – Меня интересуют только факты, – жестко отрезал прокурор.
И Малютин все понял. Прокурор как бы и нашим, и вашим. Он и Баула кроет, и в то же время не против Графа. Возможно, с двух рук кормится. Так что лучше на Графа бочку не катить.
– Фактов не будет...
– Тогда нечего трепать языком... Итак, вы утверждаете, что гражданин Баулин не причастен к перестрелке в больнице?
– Совершенно верно, – кивнул Малютин и посмотрел на Михайлова. Ни одна черточка не дрогнула на его лице. Хорошо, когда такой опер не враг тебе, а союзник...
– Ладно, Баулина отбрасываем в сторону, – согласился прокурор. – Тогда кто же хотел убить Булатникова?
– А сам киллер и хотел. Без чьей-либо команды... Ведь у него могли быть на это личные причины?
– Вполне... А попытка убить самого киллера?
– Киллер явно профессионал. И наверняка он состоял в некой организации. И своим поступком поставил эту организацию под угрозу провала. Вот его и хотели убрать. Но телохранители Баулина воспрепятствовали этому... В данный момент мы направляем все усилия на то, чтобы выйти на тайную преступную организацию. Сомнений быть не может, преступления будут раскрыты. Общественность этого требует, закон...
– Смотря что понимать под общественностью... – неожиданно подал голос Михайлов.
– Не понял... – удивленно посмотрел на него следователь.
– Если общественность – это Баулин Борис Петрович, тогда она действительно желает, чтобы преступление было раскрыто, – слова опера источали яд. – Только, конечно, преступником должен быть кто-то другой, а не он...
– Что вы хотите этим сказать? – помрачнел прокурор.
– А то, что гражданин Баулин, он же бандитский авторитет по кличке Баул, преступник...
– Это бездоказательно... – закусил губу Малютин.
Ему было обидно осознавать, что из союзника Михайлов стал вдруг врагом.
– На оперативном уровне доказательств выше крыши, – криво усмехнулся опер. – Баулин преступник
