Линда осознала свою оплошность – взяла себя в руки, но было уже поздно. Слово, как известно, не воробей.
– А того самого, которого вы убили по заказу Барабы.
– Не знаю никакого Барабу.
– Очень даже может быть, что не знаете. Зато вы знаете бандита по кличке Грушик. Но теперь он для вас не опасен, потому что вы его убили... Вы умеете прятать концы в воду. Только вода эта слишком соленая, все концы всплывают...
– Не понимаю, о чем вы говорите?
– Да ладно, не понимаете... Линда, поймите, вы попали в очень скверную историю. Мы можем доказать, что ваша группа занималась проведением заказных убийств. На вашем счету убийство четырех бандитских авторитетов...
– Чушь какая-то.
– Это не чушь. Сейчас, одновременно с вами, допрашивают ваших подельников. Вы женщина, поэтому мы вас особо не обижаем. А чтобы расколоть ваших подельников, мы пойдем на самые жесткие меры... Поймите меня правильно, в расследовании этого дела заинтересованы очень серьезные криминальные структуры. У ваших сообщников могут быть очень большие неприятности. Они, конечно же, понимают это. Поэтому они во всем сознаются, чтобы облегчить свою участь... Сейчас между вами идет своего рода соревнование, кто быстрее расколется. Кто быстрее это сделает, тот получит снисхождение. А кто не успел, тот опоздал...
– Ничего не понимаю, какие подельники, какое снисхождение?
– Какое снисхождение?!. А все очень просто. Мы закроем глаза на ваше участие в убийстве Дорикова. Мы закроем глаза на все ваши прошлые грехи. И вы пойдете по делу в качестве свидетеля... Но это при условии, что вы чистосердечно во всем сознаетесь...
– Знаю я ваши ментовские штучки, – презрительно усмехнулась Линда.
– Это хорошо, что знаете, – ничуть не смутился Кирилл. – Значит, вам известно, какая участь ждет вас в тюрьме...
Интуиция подсказала интересный ход.
– Лия Каленцева рассказывала вам, как ее чуть не убили в изоляторе?
– В каком изоляторе?
– В женском изоляторе номер шесть... Да, там убивают. И вас могут убить. Я же говорю вам, что некие криминальные структуры имеют на вас большой зуб...
– Я ни в чем не виновата. За что меня сажать в изолятор? – занервничала Линда.
– Вас интересует этот вопрос? А меня интересует, почему вы не спросили, кто такая Лия Каленцева...
– Да? – спохватилась Линда. – А кто она такая?
– Как кто? Ваша сообщница...
– Нет... Нет, вы что-то путаете... – разволновалась она.
– Да нет, это вы путаете. Вернее, путаетесь в своих показаниях... Ладно, не хотите ничего говорить – не надо. Другие скажут... А вы уж не обессудьте...
В комнату на всех парах влетел Дима. Глаза сияют, рот до ушей.
– Кирилл, сигарету дай. Только быстрей, а то бежать надо.
– Куда?
– Да к своему... – Дима нагнулся к Кириллу и шепнул ему на ухо: – Представляешь, мой колоться начал. Такие расклады сдает...
Шепот бывает тихий и оглушительный. Димин шепот попадал под вторую категорию. Он нарочно говорил так громко, чтобы услышала Линда.
Дима старался не зря. Линда занервничала, не на шутку встревожилась. Еще немного, и она запаникует.
Кирилл дал Диме сигарету, закурил сам.
Он блаженно смаковал табачный дым. Со стороны могло показаться, что он напрочь забыл о своей подопечной. Линда разволновалась, заерзала на стуле. Но Кирилл продолжал делать вид, что потерял к ней всякий интерес. А играть он умел не хуже профессионального актера.
– Я не знаю, кто такой Бараба, – не вытерпела Линда.
Кирилл отрешенно посмотрел на нее, равнодушно зевнул. И лениво заметил:
– Вы уже это говорили... Вы вообще ничего не знаете... Сейчас я перекурю, и будем составлять протокол. Так и запишем, что вы ничего не знаете...
– Знаю я. Все я знаю. И Грушика знаю... Только мы его не убивали. Честное слово, не убивали...
Похоже, лед тронулся. Но лучше обойтись без господ присяжных заседателей.
– А кто убивал? – как бы нехотя спросил Кирилл.
– Не знаю... Я вообще первый раз слышу, что его убили...
– Когда вы видели его в последний раз?
– Три дня назад... Может, его заказчик убрал. Связь-то через Грушика шла...
– Значит, заказчику вы уже не нужны.
– Получается так...
– А Лию Каленцеву вы действительно знаете?
– Знаю. Это она исполнила Дорикова...
Значит, интуиция его не подвела. Оказывается, Линда не просто знает Лию. И та и другая – гадюки из одной норы. Только одна змея на месте, а где вторая?
– Каленцева сейчас где?
– У нее работа...
– Работа? Какая работа?
– Она должна исполнить заказ.
– Она должна убить человека?
– Да.
– И вы об этом так просто говорите?
– Я не говорю, я признаюсь...
– Когда она должна его убить?
– Как только, так сразу... Она еще не отзвонилась. Ждем звонка...
– Где она сейчас?
Кирилл выяснил, что Лия находится возле элитной спортивной базы и в любой момент готова выпустить жало.
– Вы можете с ней связаться? – спросил он.
– А зачем?
– Нужно ее остановить.
– Это бесполезно. Она отключила телефон. В целях безопасности...
Кирилл знал, где находится спортивная база. Но не знал, где именно находится Лия.
Линда ему все объяснила. Кирилл поднялся со своего места, направился в комнату, где находился Дима.
Он спешил, поэтому упустил один очень важный момент. О нем он вспомнил в дверях комнаты и повернулся к Линде:
– А кого Лия должна исполнить?
– Депутат Госдумы Сомов Олег Михайлович...
– Депутат Госдумы! Круто!.. Сомов... Сомов?! Олег Михайлович?!.
Это произошло самопроизвольно – как будто какой-то внутренний механизм отказал. Как итог, у Кирилла вдруг отпала всякая охота спешить.
Он посмотрел на Линду придирчивым взглядом – решил, что она может сбежать. Надо приковать ее наручниками к батарее или вызвать спецназовца. Он сделал и то и другое. И только после этого отправился к Диме.
Тот уже избавился от своего клиента и сам собирался идти к Кириллу.
