– Хочешь сказать, что у тебя своя бригада в Москве? – с жалким видом спросил он.
– Да, своя бригада. Волынская братва. Две сотни бойцов, общаковый бизнес на миллиард. Что еще ты хотел услышать?
– Я тебе не верю.
– Конечно, не веришь. Вляпался в дерьмо по самые уши; теперь тебе только и остается, что не верить.
Позади послышался шум мотора. В зеркало заднего вида Захар увидел подъезжающий джип. Из машины выбрались крепкие парни в строгих костюмах; один подошел к ним, с легким поклоном открыл дверь, за которой сидел Сергей.
– Семен Петрович, у вас все в порядке?
На Захара этот парень глянул по-волчьи хищно, но голос у него елейный, заискивающий.
Дверь открылась и со стороны Захара. Один боец из подъехавшего джипа взял его на прицел своего пистолета. Да и Сергей все еще держал в руке финку.
– Все в порядке, Матвей. Скажи пацанам, пусть место под могилу поищут… Лопаты взяли?
– Да, как вы сказали.
– Отлично. Сейчас Захар мне кое-что расскажет, а потом лопату ему выдашь. Под расписку, – засмеялся Сергей, он же Семен Петрович.
– Э-э… А зачем лопата? – шалея от ужаса, пробормотал Захар.
Он сам вез Семена на расправу, а тут вдруг оказалось, что ему самому придется рыть яму для себя.
– Угадай.
– Ты хочешь меня убить?
– Ну, зачем же так грубо? Тебя просто зачистят, и все дела. Одним придурком станет меньше. И Фирсан мне спасибо скажет, когда узнает… Саня где?
– Саня?! А-а, Саня…
Казалось бы, какой может быть Саня, когда решается судьба человека?
– Уехал он. В Москву.
– Зачем?
– Фирсан так приказал.
– С Джемой вопрос решать? Бесполезно. Джема уже за границей… А кто ее предупредил? Ты. Через меня.
– Э-э… Ну я же тебе помог! – схватился за соломинку Захар.
– Ельцин мне тоже помог – Красностальский комбинат на аукцион выставил. Мы контрольный пакет за бесценок и взяли. Спасибо ему, конечно. Но была б моя воля, я б его придушил. За державу потому что обидно… Меня тоже придушить надо, на мне тоже грехов много. Но ты же меня придушить не сможешь – кишка тонка. А я тебя – смогу. Сейчас пацанам скажу…
– Н-не надо!..
– Не мямли. Ты же пацан. И умри как пацан…
– Я не хочу умирать!
– Я тебя понимаю… Позвони Сане, скажи, чтобы возвращался. Я все ему прощу…
– У него нет телефона.
– У кого есть?
– Он больше на меня не работает. Вся связь через Фирсана…
– Жить хочешь?
– Да, конечно!
– Фирсана замочить сможешь?
– Э-э… Я?!
– Да, ты.
– Но я не могу!
– Молодец! Уважаю. Нельзя своих предавать… Гранитное надгробье за мой счет.
– К-какой надгробье?
– Действительно, какое может быть надгробье, если тебя зароют здесь, как собаку? Но ничего, мы будем помнить о тебе. Был такой пацан у Фирсана, умер как мужик…
– Но его же все равно убьют?
– Кого? Фирсана?
– Да, его…
– Ты прав. У нас нет выхода. Клин вышибают клином. Фирсан работать нам не даст, поэтому с ним придется вопрос решать. Его по-любому сделают. Не ты, так другой…
– Тогда, может, лучше я?
Семен Петрович разительно отличался от Сергея. Хищное выражение волевого лица, резкие, четко поставленные фразы, жаргон, подавляющая энергия в каждом слове. Вместо рядового заводского работника перед Захаром сидел крутой криминальный авторитет с миллиардным бизнесом. И киллер даже ощутил желание склониться перед этой силой. Но при этом он прекрасно понимал, что с Семеном будущего нет. Если он убьет Фирсана, его самого затем ликвидируют. Предателей нигде не жалуют.
Но ведь он мог лишь согласиться убить Фирсана и в обмен на это получить свободу. Тогда он вернется к своему боссу и расскажет, какая беда приключилась. Возможно, Фирсан прострелит ему ногу за ту глупость, которую он совершил. Но убивать он вряд ли станет… В любом случае, это хоть какой-то шанс спастись.
– А сможешь?
– Это не трудно. Опыт есть.
– Большой?
– Да, были моменты.
– Как ты его сделаешь?
– Приду к нему в офис, он предложит мне выпить. У меня есть рицин, ну, яд такой, я ему в коньяк подмешаю. Через два дня его не станет…
– Яд – оружие аристократов, – глубокомысленно изрек Семен. И немного подумав, добавил: – Или дегенератов… Хотя придумано неплохо. Значит, с Фирсаном ты решишь?
– Решу. Если по цене договоримся.
Не до жиру, быть бы живу. Но Захар не дурак, он должен был хотя бы заикнуться о цене вопроса, чтобы Семен поверил в искренность его намерений.
– Цена большая. Величиной в твою жизнь. Или твоя жизнь стоит дешево?
– Дорого… Хорошо, пусть будет моя жизнь.
– Значит, договорились… А теперь давай рассказывай мне, что у вас за бригада. Сколько у вас бойцов, какая территория, на какие проекты завязаны. Кое-что мы знаем, но полной картины нет.
Захар понимал, что врать ему никак нельзя. Московская братва действительно могла знать многое о команде Фирсана, и любая неточность с его стороны могла поставить крест и на их сотрудничестве, и на нем самом. Он рассказал все, что знал. И на эту одну правду Семен ответил ему другой.
– Знаешь, чем я отличаюсь от тебя, Захар? – усмехнулся он. – Тем, что не ввязываюсь в сомнительные проекты. Ты доверился мне, на чем и погорел. А я доверяться тебе не стану. Поэтому надеюсь дожить до старости…
Семен вышел из машины и пересел в джип, а его люди вручили Захару лопату.
Глава 17
Скользнув по стеклу крылом, на жестяной отлив подоконника со стуком опустился голубь. Полковник Баранов шагнул к окну, но птица, заметив его, соскочила вниз, в падении расправляя крылья.
– Голубь – это к известию, – сказал майор Солодов.
– К известию, – кивнул Баранов. – Если во сне приснится… Но все равно к известию. У нас каждый час известия… Что там по отпечаткам пальцев?
– Отпечатки пальцев, обнаруженные на лопате, принадлежат гражданину Захарову, – отчеканил Солодов.
