– Да? Я почему-то подумал, что в школе.
– Нет, мы школу закончили. Сейчас на первом курсе.
– Значит, одни в Москве живете, без родителей…
Катя подозрительно посмотрела на Ираклия. Обдумывает он что-то. Она не видела его глаз, но чувствовала каверзы какие-то в них. В школе они уже не учатся, значит, совершеннолетние, и статья за совращение малолетних в их случае неприменима. Хотя это не так, и на самом деле восемнадцать лет еще никому не исполнилось, но Ираклий мог ошибаться в своих рассуждениях. Или он думал только об одной Ларисе, поскольку ее подружки его не интересовали. А может, Катя и вовсе заблуждалась в своих подозрениях… Хотелось бы, чтобы все так и было.
– Да, без родителей. Мы втроем здесь – как одна семья, – отозвалась Варвара.
– Хорошо вам, сами себе хозяева. Хоть всю ночь гуляй, никто ничего не скажет, да?
– Бывает, что и всю ночь гуляем… И даже с парнями!
– Не знаю, не знаю, – покачала головой Катя.
Оправдываться перед Ираклием ей не хотелось, но душа взывала к справедливости. Не гуляла она с парнями и не хотела. Вернее, не попадался ей еще такой м
– А у тебя, Лариса, парень есть? – спросил Ираклий.
– Нет, – смутилась от столь прямолинейного вопроса девушка.
– Лариса у нас популярностью не пользуется, – заявила Варвара.
Катя возмущенно посмотрела на нее.
С Варварой и Ларисой она сдружилась в университете, с первых дней учебы. И даже предложила им жить в одной с ней квартире, которую в Москве сняла для нее мама. А Варвара с Ларисой дружили еще в школе и в университет вместе поступили. Только отношения между ними не очень честные. Варвара считала себя неотразимой красавицей, но при этом она нуждалась в Ларисе, чтобы на ее фоне сиять еще ярче. Она была первой скрипкой в этом дуэте, и Лариса всегда ей подыгрывала. Причем сама Варвара не считала зазорным унизить свою подругу. Вот и сейчас ее понесло. Наверняка от зависти. И Лариса молчит, опустив глаза, даже не пытается защищаться.
– Вроде бы и симпатичная она, – капнула меду Варвара. – Но парни почему-то обходят ее стороной.
– Да? А мужчинам нравится. Зрелым мужчинам. Вот мне, например, нравится, – сказал Ираклий.
Лариса от смущения еще ниже опустила голову. А Варвара от зависти закусила губу.
– Ты, Лариса, не слушай свою подружку. Каждому человеку свойственно ошибаться. Кстати, есть предложение. Сейчас я отвезу вас домой, а вечером заеду за тобой. Можем сходить в театр… Или в ресторан…
– Еще чего! – вспылила Варвара. – Мы ее одну не отпустим! Правда, Катя?
– Ну, я думаю, Лариса достаточно взрослая девушка, и ей самой решать… А если вы не хотите ее отпускать, то можете поехать с нами. В ночной клуб. Танцевать любите? – спросил Ираклий, глянув на Варвару как на помеху, но не самую досадную.
– И петь, и танцевать.
– Да, кстати, фольклор сейчас в цене.
– Почему фольклор? Я нормальные песни пою, современные.
– И хорошо получается?
– Очень.
– Ну, тогда тебе продюсер нужен. Только фактура у тебя русская народная. Тебе бы в сарафане петь да в кокошнике…
Впервые за все время Ираклий смотрел на Варвару с интересом. Хотя чувственности в нем ни на грамм. Какой-то деловой интерес, как у рабовладельца к плененной девушке. Как будто он купить ее собирался, чтобы затем выгодно продать.
Не нравилось это Кате. Очень не нравилось.
– Много вы знаете! – обиженно отмахнулась Варвара.
– Поверь, я в этом разбираюсь.
Немного подумав, Ираклий протянул ей свою визитку.
– Ух ты! Ираклий Валерьев! Знаменитый продюсер! – взвыла от восторга она.
– Заметь, я тебе ничего не предлагаю.
– Но я правда хорошо пою! Если нужно фольклор, то и фольклор могу.
– Да, фактура у тебя фольклорная. И в кокошнике ты будешь смотреться превосходно… Даже имя сценическое придумывать не надо. Варвара-Краса. А что, звучит! Если бы еще голос…
– Лариса, ну скажи ему! – вне себя от возбуждения Варвара чуть ли не умоляюще смотрела на подругу. – Скажи, как я хорошо пою!
– Да, Варвара в школе лучше всех пела.
– Если Лариса сказала, тогда попробуем… Можно прямо сейчас на студию. А чего тянуть?
От восторга у Варвары захватило дух. Но Катя близка была к панике. Что, если никакой это не Валерьев? Что, если какой-то самозванец пытается заманить их в коварную ловушку?
Но волнения оказались напрасными. Валерьев оказался самым настоящим. И звукозаписывающая студия, куда он их привез, ничем не напоминала бутафорию. А находилась эта студия в офисе продюсера, занимавшем часть первого этажа старинного особняка в центре Москвы. Правда, здесь никого не было: воскресенье, выходной день. Но Ираклий своим ключом открыл дверь, снял помещение с сигнализации, провел девушек в студию, усадил на кожаный диван, напоил кофе. Даже бутылку французского коньяка на стол поставил, правда, выпить не предложил. Дескать, если есть у кого желание, то пожалуйста. Но алкоголь никого не прельщал, и сам Ираклий не прикоснулся к бутылке.
Как-то так вышло, что он оказался на диване между Ларисой и Варварой. Но одну он обнимал за талию, прижимая к себе, а с другой вел исключительно деловой разговор, настраивая на испытание. Варвара была очень взбудоражена, и Валерьев хотел, чтобы она успокоилась. Лариса же возбужденной не казалась, но с легкостью позволяла обнимать себя. Вне всякого, Ираклий нравился ей, и она не собиралась отказывать ему в его притязаниях. И Катя все понимала, хотя и не одобряла ее поведение.
Варвара успокоилась, сосредоточилась, и он провел ее в комнату за стеклом, объяснил, как работать с микрофоном, надел наушники, сам встал за пульт, настроил аппаратуру.
Он выбрал для Варвары простую песню, но, увы, «Ой, цветет калина» в ее исполнении прозвучала совсем неубедительно. В школе Варвара, может, и была лучшей, но для сцены совершенно не подходила. И слышно это было невооруженным ухом. И даже неискушенному человеку понятно, что слабый у нее вокал. А Катя могла сказать это как человек, восемь лет отучившийся в музыкальной школе. Пусть это был класс фортепьяно, но к урокам сольфеджио она относилась со всей серьезностью прилежной ученицы.
Ираклий сожалеюще развел руками, и Варвара поняла, что не быть ей эстрадной звездой. Сдаваться она не привыкла и пыталась объяснить, что на самом деле поет она гораздо лучше, но Валерьев был неумолим. Не подходит ему Варвара, и точка.
– Но я на самом деле очень хорошо пою! Просто я вчера холодное мороженое ела…
– Мороженое горячим не бывает, – осадил ее Ираклий. И как будто для того, чтобы избавиться от докучливого претендента на звездные лавры, скрылся в своем кабинете. Причем вместе с Ларисой. Переживая за Варвару, Катя упустила момент, когда Валерьев увлек за собой свою новую подружку, и не успела воспрепятствовать этому. Но дверь в кабинет уже закрыта, и глупо в нее ломиться.
– Не, ну скажи, он в своем уме? – истеричным тоном спросила Варвара.
Катя уныло вздохнула. Увы, но подруга уготовила ей роль жилетки, в которую она будет плакаться и сморкаться.
– Человек с головой не дружит! У меня красота, голос, а он кого выбрал? Лариску?! Да на нее ни один нормальный мужик не глянет!
Одно хорошо, Валерьев где-то рядом, и это вынуждало Варвару говорить вполголоса. Она не торопилась сжигать за собой мосты, поэтому боялась, что Ираклий ее услышит.
– Значит, он ненормальный. Значит, ни черта в музыке не понимает! А еще продюсер!
Варвара требовательно смотрела на Катю: она хотела, чтобы та с ней согласилась. Пришлось кивнуть,
