ним вовсе не обязательно. Прикормленного мента можно сравнить с беззубой собакой: лаять может, а укусить – нет.
– Я бы хотел, чтобы здесь не было трупов! А ты бардак развел.
– Бардак чечены развели. Тебе было бы легче, если бы вместо манекенов мои парни лежали?.. Это же не люди, это звери! Даже разбираться не стали, сразу стрелять.
– Ты понимаешь, что чечены вас просто так в покое не оставят?
– А вас?.. Тебе же по шапке надают за этот беспредел. Начальство, наверное, уже в дороге?
– Ну, есть такое дело, – тяжко вздохнул Джутов. – Будет разбор полетов…
– Ну, так прояви инициативу. Возьми ОМОН, двинь его на «чехов». С шестым отделом свяжись. Не мне тебе объяснять…
– Куда двинуть? – Подполковник внимательно смотрел на Спартака.
– Откуда я знаю… Документы у них есть? – Кивком головы Спартак показал на труп, возле которого возился криминалист.
– Нет ничего.
– Ну, можно по номеру машины установить…
– А если номера фальшивые?
– Скорее всего… Ну, есть же у вас какие-то картотеки, по ним пробейте. Отпечатки пальцев там, фотографии…
– Это долгая песня… Может, адрес подскажешь, по которому заказчиков можно взять?
Спартак совсем не прочь был сдать Шамхана ментам. Ну, а вдруг операция обернется пшиком? Ведь сам «чех» ничего такого не сделал, чтобы его можно было осудить. Так, подержат пару-тройку деньков в КПЗ и отпустят.
– А что им предъявить можно? Никого же не убили…
– А что, в городе можно из автоматов стрелять? Гранаты взрывать тоже можно?
– Этим ты их за решеткой не задержишь, – покачал головой Спартак. – Свою задницу прикроешь, а мою подставишь… Не знаю ничего, начальник. В кабинете сидел, бамбук курил, когда тут началось. Не при делах я, начальник. Пойду, пожалуй, холодно здесь…
Не удержат менты Шамхана, значит, нет смысла его сдавать. И еще слух по Москве пойдет, что Спартак свои проблемы с помощью ментов решает. На понятия сейчас многие плюют, и он в том числе, но все равно такая слава чести ему не сделает.
– Следователь хочет с тобой поговорить, – неуверенно сказал Джутов, кивком головы показав на щуплого сизоносого мужчину в кроличьей шапке, что крутился неподалеку.
– Пусть ко мне в кабинет приходит. Там тепло и кофе.
– А оружие где?
– Что, по деревянным автоматам соскучились? – усмехнулся Спартак, поворачиваясь к подполковнику спиной.
Не боялся он ментов, но все-таки ствол не взял, когда шел сюда. И бойцы его без оружия. А это плохо. Потому что могла накатить вторая волна чеченцев. Но пока все спокойно. Только изуродованные трупы лежат и менты вокруг них копошатся.
Спартак сел в свою машину, которая отвезла его к офису. Там действительно тепло. И кофе горячий. Впрочем, Спартак плеснул себе в бокал коньяка. И Мартына с Гобоем не обидел.
– Круто «чехов» развели, не вопрос.
– А дальше что?
– Думаю, без продолжения не обойтись, – покачал головой Гобой.
– Крови будет… – невесело вздохнул Мартын.
– Мало у змеи яд забрать, надо зуб вырвать.
Спартак и сам не сторонник смертоубийства, но успех закрепить надо. Иначе Шамхан может его из рук вырвать. Вместе с жизнью.
– Люди готовы, ждут сигнала… – развел руками Мартын.
Бойцов он отбирал лично, и задачу им ставил тоже он. Хотя и Спартак не оставался в стороне. Так что, если вдруг выйдет осечка, отвечать им вдвоем придется. Но кто не играет, тот не выигрывает. А ставки в этой игре очень высоки. Или пан, или пропал. Не даст Шамхан житья Спартаку – значит, пропасть должен он сам. И медлить никак нельзя.
…Сулейман говорил скорбно, с сочувствием и пониманием. Разговор был телефонным, и Шахман не мог видеть его лица. Но он хорошо знал, с кем имеет дело, и представлял, как ехидно скалился в тот момент собеседник. Сулейман – очень уважаемый человек, он многого добился, и людей у него много, но ведь он пока ограничился только соболезнованиями. Помощи от него не дождешься. Не брат ему Шамхан и не сват. И тейпы у них разные. И никто не поможет Шамхану справиться с ситуацией, которая вдруг вышла из-под контроля. Перехитрили его русские, переиграли. Потому и посмеивается Сулейман в душе. Нет, он не радуется поражению соплеменника, но и мстить за Шамхана не станет, если вдруг что…
А еще звонил Ибрагим – это еще более крупный авторитет, чем Сулейман. Только одних бойцов у него почти двести человек. Но Ибрагим чуть ли не в открытую потешался над ним. Когда-то он предлагал Шамхану встать под его знамя, но тот отказался… Этот даже словом не поможет.
Ну да ладно, Шамхан сам разберется. И люберецких ему приходилось «умывать», и таганских. И тем фитилек подкрутил, и этим. И знаменских кровью зальет. Аслан будет отомщен, да и сам Шамхан тоже.
Он положил трубку, уныло посмотрел на своего брата Истмала. Вместе они разрулят ситуацию. Никто не посмеет назвать их трусами. А Ибрагиму еще стыдно станет за свое поведение… Только тоска мышью скребется на душе.
– Аслан говорил, они постоянно на рынке тусуются. Кафе у них, они там всегда в сборе, – сказал Истмал. – Сейчас подъедет Муслим со своими людьми. Сразу и поедем, чего тянуть?
– Ты тоже с ним будешь.
– Как скажешь, брат.
– И я поеду.
– Ну, отговаривать я тебя не стану. С этим Спартаком ты должен поговорить, как мужчина с мужчиной…
– Я его убью.
– Вот я и говорю, что ты мужчина. Сейчас Муслим будет, все решим…
Со стороны входа вдруг послышался шум. Шамхан вздрогнул. Что, если это проклятые русские? В прошлый раз они танковой мощью вломились в ресторан… Но нет, это была всего лишь девушка. Высокая, статная, черноволосая, волоокая. Только не очень красивая, хотя фигурка – закачаешься.
Это была Марина, подруга Аслана. Не того ранга она фигура, чтобы так просто сюда приходить. Но сегодня особенный случай.
– Мне звонили… Мне сказали, что Аслана убили! Это правда? – хватая Шамхана за локоть, спросила она.
Он отдернул руку, движением головы показал ей на стул.
– Сядь, женщина, – сказал Истмал.
Марина села, сложила руки на сомкнутые колени, опустила голову.
– На небе твой Аслан, среди великих воинов Аллаха, – с тоской посмотрел на нее Шамхан.
Марина со шлепком закрыла лицо ладонями, спина ее затряслась от рыдания.
У Шамхана тоже была русская женщина, но вряд ли его Рая будет так убиваться по нему. Не любит она его, просто продает свою красоту за деньги. А здесь любовь, здесь преданность.
– Твой Аслан был настоящим мужчиной.
Марина перестала плакать, отвела руки от лица, немигающим взглядом посмотрела на него.
– Кто его убил?
– Русские собаки.
– А кто именно?
– Зачем тебе это, женщина?
– Я его прокляну!
– Лучше свечку за упокой поставь, – скривился Истмал. – Скоро она ему понадобится… Спартак его
