К подъезду подходило что-то. Не мужчина. Не женщина. А именно что-то. Юбка по колено, туфли на коротком каблуке, кричащая куртка по пояс. Лицо явно мужского происхождения нещадно размалевано. Румяна на щеках, под глазами тени, губы накрашены. На голове парик.
Это чудо подходило к браткам.
– Куда прешь, педрила? – перегородил ему путь первый крепыш.
Оно остановилось. И полуженским-полумужским голосом пояснило:
– Прежде всего вы должны знать, что я не гомосексуалист. Я – трансвестит...
– Чего оно там несет? – у второго спросил первый крепыш.
– Да свистит он, типа, куда-то...
– Молодые люди, я очень спешу, вы должны меня пропустить, – не унималось оно.
– Куда пропустить? По кругу, что ли?..
– Я еще раз объясняю вам, я не гомосексуалист. И с мужчинами контактов не имею. Я транс-вес- тит...
– Вот, козел, снова звездит... – продолжали прикалываться братки.
Ни тот, ни другой даже не подумали сойти с места. Но между ними все же оставался проем, в который при желании можно было запросто прошмыгнуть.
– Я еще раз повторяю, я очень спешу! – категоричным тоном заявило оно.
И вдруг резко рвануло вперед. Братки опомнились, когда чудо оказалось за их спинами.
– А ну стой, педик недогребанный! – ринулся за трансвеститом первый браток.
– Держи тварь!
Чудо остановилось само. Возле столика, за которым мирно дремала усыпленная старушка.
– Ребята, вы очень некачественно выражаетесь! – манерно протянул трансвестит, разворачиваясь к браткам. – Вам кто-нибудь об этом говорил?
– А вот мы тебя...
Так и не узнало чудо, как с ним собирался поступить браток. Пистолет с глушителем появился в его руке как бы сам собой. Пуля попала крепышу в рот. Он захлебнулся болью, кровью и собственными мерзкими словами.
Второй тоже открыл рот – от удивления и страха. Но пуля прошла чуть выше, образовала отверстие в области переносицы.
Никита – а в этом странном наряде был он – не стал дожидаться, пока оба трупа аккуратно уложатся на пол. Он направился к лифту. Створки разомкнулись сразу с нажатием кнопки. Повезло.
Лифт остановился на пятом этаже. Никита спустился на четвертый этаж, на лестничной площадке там громоздились три крепыша в кожанках и с цепями.
– Мать, ты что, не понимаешь? – грохотал один. – Твоего сына убили. Здесь он лежит. Забрать надо...
– Не, ну ты чо, старая, в натуре! – настаивал другой. – Выйди, глянь...
Но напрасно они провоцировали мать Никиты. Та стояла по другую сторону мощной пуленепробиваемой двери. И не собиралась открывать бандитам. Она не реагировала на провокации. Потому что обо всем уже была предупреждена.
Все три качка стояли к Никите спиной. Ужасная неосторожность.
Видно, не вписана в анналы черняевской братвы история о том, как Никита с Вованом повязали нескольких уродов, которые пришли к нему домой, чтобы забрать с собой его родителей. История повторяется.
Один крепыш все же обернулся на звук легких шагов. Но было уже поздно. Никита держал его под прицелом.
Пистолет задергался в его руке, одну за одной с интервалом в секунду выплюнул три пули. Все три крепыша снопами повалились на бетонное «поле жатвы».
Никита экономил и время, и патроны. Поэтому стрелял сразу в головы, чтобы не делать контрольные выстрелы.
Когда-то убить человека казалось ему делом невозможным. Выше всяких душевных сил. Но есть, оказывается, закон джунглей. И главный постулат выживания – убей, пока не убили тебя...
Будто кто-то свыше надиктовал ему сценарий, по которому будут развиваться события. Он должен был вернуть «общак». И вернул. Но знал, что этот его поступок обольют грязью. Что Бермуд натравит на него своих псов, дабы утвердить за счет него свой шаткий авторитет. Он мог бы не возвращать деньги. Но он поступил так, как должен был поступить. А как поступили братки?.. Пожалуй, они тоже поступили так, как должны были поступить. Устроили на него травлю.
Что ж, Никита им судья...
Он делал все как надо. Убивал, чтобы выжить. Не крысятничал. И дальше будет убивать. Чтобы выжить. И кто его за это может осудить?.. Разве только смерть...
Но смерти он не боится. Все его мысли настроены на одно – на победу. Ему просто некогда бояться.
Бей первым, и ты победишь! Никита взял на вооружение этот принцип. И к нему в придачу несколько пистолетов.
И первые результаты уже есть. Двух ублюдков, которых Бермуд уполномочил завалить Никиту, он снял на выходе из ресторана. Ребята спешили отправиться по своим киллерским делам, а тут такая неожиданность. Бедные, наверное, до сих пор удивляются, по дороге в ад...
Никита сделал братве последнее предупреждение. Остановитесь, пока не поздно. Но все напрасно. Братки выбрали смерть. И пусть не обижаются эти трое. И те двое, чьи трупы он оставил под столом консьержки.
Остались еще трое. И Никита даже знал, где их искать.
Он медленно спустился на третий этаж. Позвонил в знакомую дверь. Похоже, ее только что вскрывали.
Никита тщательно подготовился к войне. Снял тайную квартиру. Купил и оформил на себя по доверенности три старые, но ходкие машины. Приготовил маскарад, в нескольких вариантах. С оружием проблемы решил. Оснастил «беретту» глушителем. Достал пару «лимонок» – мало ли что. Ну и автомат «АКМСУ» плюс пистолет «ПМ» по случаю прикупил. «Ксивами» липовыми обзавелся, опять же через одного умельца с «черного рынка». Благо бабки на все это были. Снял верхушку с «общака». Два «лимона» вернул, а все, что сверху, – двадцать четыре тысячи – оставил себе.
Но главное – он морально готов убивать...
Кто-то в квартире глянул в глазок. И сразу же дверь немного приоткрылась. Никита встал перед проемом, и тут же ему в грудь ткнулся ствол с глушителем. Впрочем, этого он и ожидал.
– Ой, извините, я, кажется, не туда попал! – нарисовал он на своем лице виновато-заискивающую гримасу.
– Туда, туда, пидор!
Браток схватил его рукой за грудь. И потянул на себя. Никита чуть-чуть заупрямился. Настолько, чтобы браток приложил большее усилие. И, как итог, пистолет в его руке сдвинулся немного вправо.
Легким движением руки Никита отвел его еще дальше от себя. И тут же пустил в ход свой пистолет. Браток получил пулю в живот. И застонал. Но его перекрыл возглас Никиты:
– Ой, ой, ну что ты делаешь, негодный?..
Он добил братка выстрелом в голову. И двинулся в комнату. А там...
Лена лежала на полу. Сопротивлялась, но кричать не могла. Один браток заткнул ей рот рукой и держал ее за шею. Второй срывал с нее одежду...
С Леной у них отношения сведены на нет. Не нужна Никите такая подруга. Она вернулась к мужу. Кеша с радостью принял ее обратно. Поэтому она здесь, в его квартире.
И братки сейчас здесь. Засаду на Никиту устроили. А ведь и трех минут не прошло, как они сюда попали. Им бы сразу связь с первой тройкой бойцов установить. Так нет, они другим увлеклись.
Ни Кэп, ни Витал не проповедовали культ насилия над женщиной. Может, это Бермуд дал всем установку – трахать все, что движется. Или просто у ребят мозги набекрень съехали. Или слишком хороша была Лена...
– Мальчики, а можно и мне с вами? – с педерастической интонацией восторженно протянул Никита.
