либо, что хуже, в канаву.
Правильно Дягилева пела: от большого ума лишь тюрьма да сума.
Хрипун — так звали нового приятеля Ника. Сначала он помог с обогревом, а затем, не приставая с расспросами, обеспечил и ночлежкой. Хрипун был обитателем Отстойника, подземного города, служившего последним убежищем для «людей, которым больше некуда идти».
Пролегавший под Западным мостом канализационный коллектор был соединен с подземной теплотрассой. Трубы, подававшие горячую воду в окрестные здания, грели около сотни бродяг, спасавшихся под землей от суровых февральских морозов.
Здесь, в лабиринтах канализации, находился целый город, построенный из досок, ящиков, тряпок, полиэтилена и прочего мусора. И жили в нём люди, потерявшие все, вплоть до смысла своего существования. Они не жили, а доживали, нещадно пьянствуя с утра до вечера.
— А если кто кирдыкнется, мы его ночью к больничке оттаскиваем, ну а там его уже либо в печку определяют, либо студентам для препарации, — поделился Хрипун. — Правда, дохнут у нас в основном не из-за алкоголя.
— А из-за чего?
— Правильней сказать, из-за кого. Из-за людей, епта. То менты придут рабов для бахчевников отлавливать, то местные отморозки заявятся боксом потренироваться… хорошо еще, как в Ставрополе, охоту не устраивают с пистолетами…
Ник рассчитывал остаться здесь только на одну ночь. Хрипун выделил ему место на теплой трубе, с двумя кусками картона. Очевидно, они заменяли бродягам простынь и покрывало. Ночью Нику снились одни кошмары, и он, желая успокоиться, решил переждать еще пару дней.
— Не знаю, кому ты так нужен, но здесь тебя будут искать в последнюю очередь, — сказал Хрипун.
— Мне в Москву надо.
— Ха… в Москве без документов тебе хана. Лучше в Краснодар, там и климат теплее, и отношение к людям. Да и поближе, чем Москва… я вот, как потеплеет, тоже туда переберусь, к морю.
Краснодар… оттуда его привезли в шестилетнем возрасте в Питер. Вспомнив об этом, Ник почувствовал, как защемило в груди.
А может, правда, рвануть в Краснодар? И попробовать найти свои корни?
На одном из счетов яндекс-денег оставалась небольшая заначка.
Долларов двести в рублевом эквиваленте. Ее надо бы обналичить, но без засветки это можно сделать только в интернет-кафе, с помощью админа, который за это получает небольшой процент.
Идти в интернет-кафе лично Ник побоялся. Это не Москва, здесь подобные заведения можно по пальцам пересчитать, и если те, кто накрыл взломщиков, профессионалы — они наверняка предупредили всех админов и оставили описание Ника. Надо кого-то послать, дав ему номер от счета и пароль, но кого посылать-то? Вокруг одни бродяги, которые, едва получив деньги, сразу потратят их на пойло, в лучшем случае — на еду. И это если они вообще поймут, что нужно сделать — судя по их виду, вряд ли кто-то вообще знает, что такое компьютер.
Да и кто пустит их в интернет-кафе?
— Хрипун, мне интернет нужен…
— Это который в компьютерах? Зачем?
— У меня в интернете деньги есть. Немного. Надо их забрать. Для этого мне нужен компьютер и телефон.
— Хех… ну, телефон, положим, у Генки Одноглазого есть…
— Это у того, что с повязкой ходит? Не, такой не пойдет. Мне нужен телефон, в котором джи-пи-эр-эс есть. И блютус, или инфракрасный порт.
— Чего-чего?
— Ясно…
— Слышь, а надо у Малого спросить, он крутится постоянно в этом, как его… ну где компьютеры… может, там есть этот твой… интернет…
Малой был самым младшим обитателем Отстойника, пацан одиннадцати лет. Каждый день он где-то ошивался, а вечером возвращался с пакетами и тюбиком «Момента». Забирался на трубы и всю ночь балдел от клеевых паров, потом отсыпался, а к обеду снова уходил «по делам». Малой почти ни с кем не общался, и напоминал озлобленного забитого зверька. С собой он постоянно таскал остро наточенную отвертку, и, пообщавшись с ним, Ник понял, что в случае чего пацан не задумываясь пустит ее в ход.
Если уже не пускал.
Как выяснилось, он действительно целыми днями бывал в интернет-клубе неподалеку отсюда. Бегал для посетителей за пивом, а иногда и к барыгам за анашой. За это ему платили какие-то копейки, которые Малой тратил на компьютерные игры, нехитрую еду и клей.
— Ты как сюда попал? — однажды спросил Ник.
— От бабки сбежал, — Малой щедро лил клей в пакет. Он явно не был настроен на продолжительные разговоры.
— А родители где?
— Не знаю. Может, в тюрьме, а может, гыкнулись. Тебе чего надо вообще? Ты не из этих?
— Из кого из этих? — не понял Ник, а когда дошло, замотал головой. — Нет, ты что, я не педофил.
— Смотри, а то полезешь, сразу пырну, — предупредил Малой. — Так тебе чего надо?
— Дело у меня к тебе. Что такое интернет, знаешь?
Малой оказался продвинутым пользователем. Он знал, что такое интернет, что такое логин и пароль, и даже что такое вебмани и яндекс-деньги.
— У меня на счету примерно двести баксов. Сможешь обналичить — получишь пятьдесят долларов.
— А чего сам не обналичишь? — с подозрением спросил Малой.
— Мне нельзя появляться в интернет-клубах, — признался Ник. — Могут искать.
— Кто?
— Какая тебе разница?
— Есть какая. Может, за тебя награду дают. Шучу, шучу… — отмахнулся Малой. Подумал немного и добавил. — Половину.
— Чего?
— Половину. Сто баксов.
Ситуация была не из тех, в которых торгуются.
— Договорились. Только не проторчи мою половину.
— Не доверяешь — не давай, — равнодушно пожал плечами Малой. — Вон, Хрипуна попроси.
Маленький гаденыш прекрасно понимал, что из всего сброда, живущего в Отстойнике, он единственный, кто сможет это сделать.
Поэтому и вел себя нахально и независимо.
Ник протянул Малому бумажку, на которой заранее написал логин и пароль.
Оставалось только надеяться на порядочность этого малолетнего бродяги-токсикомана-геймера.
— Завтра все сделаю.
— Ты только до обеда постарайся управиться…
— Вот еще! — фыркнул Малой. — Вечером вернусь, подождешь — не обломаешься.
Нику захотелось дать пацану подзатыльник за такую наглость.
— Нафига ты торчишь?
— А че еще делать?
— Подумать, например.
— О чем?
— О том, что в жизни есть не только клей. Сколько ты тут еще протянешь? Год, два? Потом сторчишься и сдохнешь вместе с ними.
Малого, судя по всему, перспективы не пугали.
