Но уже одно то, что с ней жил мужчина, говорило о многом. И куда больше то, что он не оставил после себя ни единого отпечатка пальцев. Голова у него работает – это раз, есть опыт – два. И третье – возможно, он уже имел неприятности с милицией. Скорее всего в специальной картотеке есть его «пальчики»...
Игорь зашел вместе со Светловым в их кабинет. А там их ждал какой-то крепыш с бородой и красным, будто отмороженным носом. Игорь видел его впервые. Зато Лева с ходу распахнул объятия.
– Костик! Какими судьбами?
– Да вот, Лева, по тебе соскучился...
Они обнялись, как старые друзья, сто лет не видавшие друг друга.
– А если серьезно? – усаживая друга на место, спросил Лева.
И посмотрел на Игоря. Мол, чего стоишь? Давай пузырь доставай... Кофе, значит, отпадает...
– Если серьезно, то хмыря одного ищу.
– Беглого?
– Да, зэк один сбежал... Помнишь, значит, где я сейчас обретаюсь.
– А я что, на склеротика похож?.. Ну и как успехи?
– Да как... Есть основания считать, что беглец в Москву подался. Уже неделю я здесь. И все мимо...
– Ну ты, Костик, даешь. Неделя уже как в столице. А к старому другу только сегодня заглянул. Может, помогли бы чем...
– Да нет. Не ваша это компетенция. Вы ж по организованной преступности. А мой хмырь убийца- одиночка...
– Убийца?
– Ну да... Не один труп на нем. Сволочь отмороженная. Его за бабу одну взяли. По голове ее обрезком трубы стукнул. А до того еще одну бабу тем же макаром пришиб... Придурок, одним словом.
– Обрезком трубы, говоришь? – встрепенулся Светлов.
– Ну да... Это его почерк, можно сказать. И хитрый, гад. А еще живучий. В ассенизаторской машине ушел. Дерьма наглотался. Но ушел... Мы его по всей Пермской области искали. Да где уж там...
– Пермская область?.. Пермская область?.. – задумчиво проговорил Игорь. – И Анжела у матери в Пермской области гостила...
– К чему это ты? – не понял Вершинин. – Мало ли где она гостила?
– Но убили-то ее ударом по голове. Возможно, это был обрезок трубы...
– Ты думаешь...
– Я ничего не думаю. Но проверить надо.
Светлов посмотрел на Левиного приятеля.
– У вас фото беглеца есть?
– Ну а как же.
Ровно через час это фото было предъявлено Марье Алексеевне, соседке покойной Анжелы.
– Да нет, не он, – покачала она головой. – Хотя...
– Что «хотя»?
– Вроде бы похож. Но этот без бородки. И без очков. А тот в очках. И бородка козлиная...
– Какие очки?
– Ну, обыкновенные. Крупные, роговые.
Недолго думая, Светлов подрисовал мужику на фото бородку и очки.
– А так похож?
– Похож! – всплеснула руками Марья Алексеевна. – Сейчас похож...
Итак, убийца был установлен. Оставалось его найти. И Светлов почему-то не сомневался, что рано или поздно этого ублюдка возьмут. И, пожалуй, скорее рано, чем поздно...
Глава 3
– Ну и рожа у тебя, Шарапов!..
Четыре дня назад Брат произносил эту фразу с тремя восклицательными знаками. Позавчера – с двумя. Сегодня только с одним. А все потому, что рожа у него уже более-менее. Опухоль под глазами сошла, остались только рыжеватые пятна. И верхняя губа пришла в норму.
Он побрился, «Колгейтом» освежил дыхание и вышел из ванной. На этот раз все было в порядке. В квартире никаких братков. И Лелька не в постели под мужиком лежит, а в комнате как сумасшедшая пляшет. Под музыку. Это у нее называется народная псих-аэробика. Говорит, очень хорошо на рабочий лад настраивает. А работка у нее да-а...
– Тебе Никита нравится? – перекрикивая музыку, спросила она.
– Кто?!
Будто кто-то по ушам двумя ладонями одновременно ударил. Недоумение и звон в ушах. И словно бы из недр сознания поднимаются шесть огненных букв – «Н», «И», «К», «И», «Т», «А». И все это складывается в единое слово – Никита.
– Ну, Никита, певец такой...
– Никита – это мое имя! – выкрикнул Брат.
И, довольный, запрыгал по комнате вместе с Лелькой.
– Я вспомнил! Я вспомнил!..
Лелька остановилась, выключила музыку.
– Это правда?.. Ты вспомнил?..
– Да! Вспомнил! Меня зовут Никита...
– А еще что ты вспомнил?
На этот раз будто тяжелым поленом огрели по голове. Никита остановился как вкопанный. Мысленно спросил себя, кто он такой. А в ответ тишина.
– Ничего!.. Больше ничего не вспомнил, – обреченно развел он руками.
– Хоть что-то – и то хорошо... Ты завтрак приготовил? – с одной темы на другую перескочила она.
– Ну а то...
Завтрак, обед и ужин за ним. Так установила Лелька. Раз не справляется он со своими обязанностями телохранителя, пусть хоть на кухне от него польза будет. Никита не возражал. Ему не нравилось быть у нее на иждивении. Хотелось хоть как-то оправдать свое присутствие при ней.
– Сейчас пойдем завтракать... Но сначала...
Лелька обожгла его похотливым взглядом, сочно облизнула языком пересохшие губы.
– Что сначала? – прикинулся дурачком Никита.
– У меня сегодня трудный день. Мне нужна зарядка...
Она бесстыдно стянула с себя майку, обнажила великолепную грудь.
– Ну что ты со мной делаешь? – застонал он. – Без ножа режешь...
И закрыл руками низ живота.
– Что, все еще болит? – досадливо поморщилась она.
– Болит...
Лелька продолжала домогаться его. Нравился он ей. Вообще секс она обожала. И немудрено, что жуть как ей хотелось переспать с ним. А Никита почему-то не отвечал ей взаимностью. Самому было противно строить из себя недотрогу. Но тем не менее...
А потом, у него была веская причина отказывать ей. Слишком крепко схлопотал он по одному месту. Коки распухли, ствол посинел. За четыре дня вроде бы все пришло в норму. Но когда настроение в штанах вдруг поднималось, болевые ощущения давали о себе знать.
Все-таки мужик он, не импотент какой-то. А Лелька девчонка смачная. И когда она от беспардонности своей устраивала перед ним стриптиз, боль поднималась вместе с объектом ее вожделений...
– Эх ты! Никакого толку от тебя! Ни драться, ни баб топтать, – незло попеняла она ему. И снова натянула на себя майку. – Пошли челюсти разминать, – сказала она.
На завтрак был омлет с ветчиной. Вкусное, сытное и главное – простое блюдо. Только Лелька почему-то в восторг не пришла.
– Ты что-нибудь еще готовить умеешь? – с кислым видом спросила она.
