Март месяц. Зима еще не совсем сдала свои права весне. Но природа оживает. Мужчин все сильней тянет к женщинам, а тем все трудней бороться с соблазнами.
Но у Никиты проблем с сексом нет. Пусть и не часто он занимается любовью с Мартой. Три-четыре раза в неделю, при этом никаких излишеств. Но ему вполне хватает. Ведь он живет с любимой женщиной.
Но вот у Аллочки, его секретарши, похоже, проблемы. Девчонка она еще молодая. Незамужняя. Ей гулять хочется. Особенно сейчас, с началом весны. С каждым днем ее взгляд становится все жарче, юбочка все короче. А ведь он считал ее скромницей. Вот, значит, как весна влияет на людей. Самим себе изменять начинают.
Сегодня Аллочка превзошла себя. Блузка у нее с глубоким вырезом, а в нем аппетитно налитые груди. И юбка совсем короткая. Потрясающе красивые ноги открыты чуть ли не по всей длине. Губы накрашены ярче, чем обычно. Ресницы удлинены. Не девчонка, а картинка...
В глазах у нее соблазн, на губах искушение, в каждом движении томление. Девочка созрела...
Только Никите ее сексуальная озабоченность не нравилась. Да, он нарочно посадил в приемную смазливую девчонку. Секретарша директора – как бы лицо фирмы. А потом Аллочка далеко не глупая. Но к чему эти страдания мартовской кошки?
– Алла Геннадьевна, через часик зайдете ко мне, – проходя мимо нее, официальным тоном велел он.
– Да, конечно, Никита Германович, – ничуть не смутилась она.
Но должна же она была заметить его недовольство. И сделать соответствующие выводы... Если она поймет все правильно, то за этот час успеет сменить вид с вульгарного на деловой. А нет, будет серьезный разговор...
Никита устроился в своем кресле. Хотел вызвать к себе Сапунова. Но тот сам к нему прибыл.
– Аллочка разит наповал, – с порога заметил он. – Я в трансе...
– Штаны не лопаются?
– Да нет, они у меня по швам крепкие. Специально такие подобрал. К весне готовился.
– Да, весна великая сила...
– Не то слово. Кстати, именно поэтому нужно увеличить штат спецсекретариата. Уж больно клиенты общительными стали.
– А этого гм... общения им не хватает?
– Не хватает.
– Спецсекретариат на твоей совести. Поступай, как сочтешь нужным. Ты мне, Коля, обстановочку с Шалманом обрисуй.
– С этим все в порядке. Разведка доложила точно – хмурые тучи на границе больше не ходят. В общем, успокоился Шалман. Никаких поползновений в нашу сторону... Да оно и понятно. Понял, дубинушка, что с нами шутить нельзя. Зубы-то у нас острые.
– Тогда пусть твои орлы не кружат над моим телом.
После наезда на Шалмана Сапунов усилил охрану Никиты. И никакие уговоры не помогли. Уперся рогом в землю – водитель, к нему плюс телохранитель и ни единым человеком меньше.
Но теперь, по уверению того же Сапунова, опасность со стороны Шалмана Никите больше не грозит.
– Да? А вот тут ты не угадал, друг мой! Я к тебе еще сокола одного своего приставлю.
– Эй, чего ты так разошелся?
– А ничего... Сам знаешь, «Эсперанто» считают одним из самых крутых отелей столицы. Иностранцы валом сюда валят. А многим, между прочим, это не нравится. Могу даже подробно изложить, кому именно...
– Ну, думаю, подробности можно опустить.
– Пока опустим. Пока... В общем, число твоих врагов, Никита, неуклонно растет...
– Пассивных врагов.
– Пока пассивных... Короче, как я сказал, так и будет. И никакие возражения в расчет не принимаются. А если будешь упрямиться, ищи себе нового начальника службы безопасности.
– Все, все, сдаюсь! – поднял руки Никита.
– Капитуляция принята!
Они обсудили еще ряд вопросов. А потом Сапунов ушел.
И ровно через минуту появилась Аллочка.
Развязной походкой от бедра она прошла через кабинет. Остановилась в двух шагах от Никиты. Все ясно, никаких выводов девчонка не сделала. Ее наряд еще больше шокировал своей вульгарностью.
– Присядь, – Никита показал на диван.
Аллочка села. И он тут же пожалел об этом. Нужно было видеть, с каким упоением она положила ногу на ногу. Никита это видел. А еще он видел, как задралась ее юбка. Еще миллиметр-два, и покажутся трусики. Если они, конечно, на ней есть.
И это не все. Только сейчас Никита обратил внимание, что под блузкой у Аллочки нет лифчика. Ее сочные грудки стоят сами по себе. Сквозь белую шелковую ткань угадываются кнопочки сосков.
Картинка умопомрачительная. Ни один мужчина с нормальной сексуальной ориентацией не мог бы остаться равнодушным. Никита с полной уверенностью причислял себя к ним и не страдал импотенцией.
– Алла... – начал он.
Голос его предательски задрожал.
– Что, Никита Германович? – с придыханием спросила она.
Взгляд ее полыхал блудным огнем.
– Алла, ты это, встань...
– Да, конечно, как скажете.
Она поднялась с дивана. Но ее ноги по-прежнему лезли в глаза.
– Алла, я понимаю, весна на дворе, но...
Никита запнулся. От волнения он не мог подобрать нужные слова.
Зато Аллочка за словом в карман не лезла.
– Весна, Никита Германович, весна, – томно вздохнула она. – Травка зеленеет, солнышко блестит. И любить хочется...
– У тебя парень есть? – спросил Никита.
– Вот видите, Никита Германович, вы даже не знаете, как я живу. С кем общаюсь, с кем дружбу вожу. Нет, парня у меня нет. В этом-то и проблема...
– Так с твоей внешностью найти парня проще простого. Да любой только рад будет.
– А мне любой не нужен. Мне настоящий мужчина нужен. А настоящие мужчины в этом мире исчезли как вид.
– Совсем исчезли?
– Нет, единичные экземпляры остались... Вот вы, например...
– Что я?..
– Вы, Никита Германович, настоящий мужчина...
Аллочка подступила к нему. Бесстыдно присела на краешек его стола. Совсем близко к нему. Никита видел, как учащенно вздымается ее грудь. Он чувствовал ее взволнованное дыхание. Аромат ее свежего тела и французских духов пьянил, будил дикие желания.
Никита впал в прострацию. И зачарованно смотрел на Аллочку. А та продолжала наступление.
– Я всю жизнь мечтала о таком мужчине, как вы...
Ее голос завораживал похлеще пения мифологических сирен.
– Но... – с превеликим трудом выжал он из себя.
– Да, я знаю, у вас есть жена, дети. И вы отличный муж, примерный семьянин. Но я ни на что не претендую. Я даже думать боюсь, чтобы оторвать вас от вашей семьи. Мне достаточно просто смотреть на вас. Хотя нет, уже недостаточно. Мне хочется прикоснуться к вам...
И она прикоснулась к нему. Ее легкая рука мягко легла ему на шею. Никита почувствовал, как по телу разливается парализующее блаженство.
