Милицию вызывать не пришлось. Сотрудники уголовного розыска пришли сами. Невзрачные, худо одетые, но у них полномочия, потому держались они не просто независимо, но еще и вызывающе.
— Капитан Егоршин, — представился старший. — Мы разыскиваем Штефана Антона Яковлевича…
— М-да, — озадаченно поджал губы Геннадий.
— Что такое? — впился в него пристальным взглядом капитан.
— Не хотел я сообщать, но… Прошу!
Он провел гостей в кухню, показал на разбитое окно.
— Вовремя пришли. Сейчас мастер должен подойти, мог бы уничтожить все следы… Это вашего Штефана работа. Он вор-домушник, и милиция должна его разыскивать…
— Вор-домушник? — Оперативник растерянно почесал переносицу. — И это его работа?
— И это, между прочим, тоже… — Гена показал на разбитую губу. Она уже поджила, но при внимательном рассмотрении можно было заметить след от побоев. — Пожалуй, он не только вор, но еще и грабитель. Насколько я знаю, грабеж — это воровство с применением насилия…
— Что-то вроде того… Хотите сказать, что Штефан вас ограбил?
— Да. Угрожал ножом, заставил отдать две тысячи долларов… Он мог бы взять и больше, но у меня была только такая сумма…
— Ножом угрожал? Это уже разбой… Где он сейчас?
— Так ушел. Забрал деньги и ушел.
— Когда это было?
— Три дня назад…
— В милицию обращались?
— Нет.
— Почему?
— Э-э, здесь дилемма деликатного характера…
— Что за дилемма?
Сначала Гена убедился в том, что рядом нет Лики. Затем сказал.
— Дело в том, что Антон — муж моей одноклассницы.
— Муж Марины Штефан, — кивнул капитан. — Мы в курсе…
— Это она вас ко мне послала? — насторожился Гена.
— Можно сказать, что да.
— Где она? Мне нужно ее видеть… Понимаете, она сбежала от меня…
Он запнулся, вспомнив, что фактически надругался над Мариной. Что, если она вместе с заявлением о пропаже мужа накатала телегу на него самого… Впрочем, бояться нечего. Он уже знал, как хорошо продаются милицейские и прокурорские следователи. Три с половиной года назад у него был опыт. Потерпевшая обвинила его, но за решетку попала сама…
— Этого я не знаю, — покачал головой капитан.
— А что вы знаете?
— Знаю, что Антон Штефан пропал, и мы его ищем. В неофициальном, так сказать, порядке.
— А искать его надо в официальном порядке. В масштабе федерального розыска… Где-нибудь на воровской малине пропадает…
— Не знаю, не знаю…
— Да он мне решетку выпилил, и окно посмотрите, как отжал. Чистой воды профессионал от криминала… Если не верите, можете экспертов прислать, он здесь ножовку по металлу оставил, там его отпечатки пальцев…
— Мы-то, может, и пришлем экспертов. А вот почему вы оперативно-следственную группу не вызвали?
— Дело в том, что я люблю Марину. Я люблю ее, а она любит своего мужа… Я надеюсь, что она его разлюбит, а меня полюбит. Но я понимаю, что в этом деле нужно терпение. И уж тем более я не имел права подставлять ее мужа. То есть не подставлять, а подводить его под статью уголовного кодекса. А то, что деньги он у меня забрал, так пусть это будет плата за его жену. Ну, я так решил… В общем, я к нему претензий не имею. Но раз уж закрутилась такая карусель, то пусть будет, как вы решите. А заявление я писать не буду…
— Да, дела, — огорошенно почесал затылок капитан. — Нагородили огород… Значит, где находится Антон Штефан, вы не знаете?
— Нет. Так и Марине скажите, что нет. Был, но нету… Но лучше я сам ей об этом скажу… Как мне ее найти?
Оперативник в раздумье поскреб щеку.
— Ну, если она не хочет с вами видеться, то, я думаю, мне бы не следовало вам говорить…
— А если так?
Гена достал из борсетки две стодолларовые купюры, сунул капитану в карман.
— Адрес не скажу, но телефон дам…
Он раскрыл свой блокнотик, продиктовал длинный перечень цифр.
— Это же номер мобильного телефона, — недоуменно повел бровью Гена.
— Ну да.
— Откуда у нее телефон?
Насколько он помнил, мобильника у нее не было. Он ей телефон не покупал, а сама она себе такую роскошь позволить не могла.
— Не знаю. Не мое дело…
Гена взялся за телефон, едва только ушли оперативники.
— Да, — услышал он голос Марины.
— Капитан Егоршин докладывает. Вашего мужа, Марина Сергеевна, в квартире Заречного не обнаружено! — с мрачной насмешкой в душе, но серьезным тоном отрапортовал он.
— Паша, с каких это пор ты со мной на «вы»?.. Гена?!
— А с каких пор он с тобой на «ты»? — усмехнулся он. — С ментами дружишь?
— Мы с Пашей в техникуме учились, если тебе это интересно…
— Мне про тебя все интересно… Могла бы сама прийти. Или хотя бы позвонить. Не пойму, зачем этот цирк с милицией?
— Не хочу тебя видеть. И слышать.
— Где ты?
— Неважно.
— Марина, не надо так со мной. Я тебе не мальчик.
— А я тебе не девочка… Где Антон?
— Могла бы сама прийти ко мне и спросить.
— Я не хочу тебя видеть… Где Антон?
— В федеральном розыске твой Антон. За ограбление гражданина Заречного, то есть меня… Он забрался ко мне в дом, забрал у меня деньги… Ты знала, что он у тебя уголовник?
— Это неважно.
— Ничего себе неважно… Как ты могла такого урода полюбить?
— Ты не лучше…
— Лучше! Я гораздо лучше!!!
— Где Антон?
— Где, где? Ушел. Забрал деньги и ушел… Он меня чуть не зарезал…
— Куда он ушел?
— Не знаю.
— Незадача… Нет так нет, все равно найдется…
— Ты не понимаешь, если я напишу заявление в милицию, его будут искать как уголовного преступника. Найдут и посадят… Тебе это нужно?
— Это шантаж?
— Нет, но…
