– Мало.
– Ты не переживай, оружие не проблема. Были бы деньги...
– Где «кольт»?
Никита взял пистолет, подержал его на вытянутой руке...
Он не привык убивать – к этому невозможно привыкнуть. Он убивал, чтобы постоять за себя и за других. Чтобы выжить. Нести людям смерть – даже отъявленным негодяям – в этом нет никакой романтики. Кто-кто, а он знал это очень хорошо. Поэтому не признавал за этим пистолетом права на благородство. Но зато мог считать его своим боевым другом. Ведь он призван не только убивать, но и спасать жизнь. Ему и другим...
Но сколько можно стрелять?..
– Хорошо бы обойтись без стволов...
– Что за панические настроения?
– Это не паника... Это трезвый расчет... Да ты сам подумай. У нас пол-«лимона» долларов. В них наше спасение.
– Надо знать, как ими распорядиться...
– В том-то и дело...Прежде всего надо решить, с чего начать...
Никита задумался.
Прежде чем что-то решать, нужно знать, в каком положении он сейчас находится.
На него заведено уголовное дело, и не одно. Он совершил побег из-под стражи. Его объявили в федеральный розыск. У него нет документов.
Дальше – хуже. У него почти нет возможности управлять своим бизнесом. Зато противник в большой силе. После того как они с Валерой прошлись по административным этажам отеля, Враг наверняка усилил службу безопасности. Отелем управляет некий Боровихин. Никто не освобождал его от исполнения этих обязанностей.
Наверняка перекрыты все каналы, по которым Никита смог бы подобраться к отелю. Только протяни к нему руки, и на них тут же защелкнутся наручники. Менты постараются. Или пулю в лоб получишь. Враг настроен очень решительно.
Но Никита тоже не так прост. Он сумеет постоять за себя. И кое-кто в этом скоро убедится.
Машина плавно тронулась с места, стала набирать ход. Никита рывком выбрался из-за сиденья.
– Здравия желаю, товарищ капитан! – громыхнул он над ухом водителя.
И ткнул его в бок пистолетом...
Капитан Брусникин, оперуполномоченный МУРа. Тот самый коренастый крепыш, который пытал его на пару с майором Лаптевым. Никогда не забыть Никите, как из него выбивали признательные показания.
– Это кому там жить надоело?..
Мент быстро сообразил, что к чему. Испугался, конечно. Но постарался скрыть страх за напускной бравадой.
– Мне, Никите Брату... Из-за тебя, козла, мне жить надоело... На тот свет собираюсь. И тебя с собой возьму...
– Эй, эй, ты что, очумел? – засуетился мент.
– Очумел, в том-то и дело, что очумел. Ты, мент, поэтому и бойся меня... Кстати, машину останови... Да, да, вот здесь. К обочине прижми... Рекомендую соблюдать полное спокойствие. А то ведь я нервный... Да и стрелять люблю...
Капитану было явно не по себе.
– Что тебе надо?
– Мне? Мне уже ничего не надо... Просто думаю, кого первым убивать – тебя или себя...
– Ты что, серьезно?
– Серьезней не бывает... Мне ведь терять нечего. Я по твоей вине все потерял...
Всего два дня им понадобилось с Валерой, чтобы выследить мента. Выследили. Сели на хвост. Капитан возвращался со службы, по пути заехал в супермаркет. Очень самоуверенный мужик. Даже машину не запер. За что и поплатился.
Никита рисковал. Но куда больший риск – сидеть сложа руки. Нельзя ждать у моря погоды. Нужно действовать. Быстро, четко, решительно...
– А я при чем? – словно бы удивился Брусникин. – Ты же сам виноват.
– Машина у тебя хорошая, капитан. Сколько ей годков от роду? Два, три?..
– Два...
Почти новенький «Фольксваген». Тысяч на двадцать баксов тянет.
– Говорят, в милиции зарплату подняли... Или врут?
– Врут...
– Откуда ж тогда деньги на авто?
– Ты что, налоговая инспекция?..
– Дерзишь, капитан... А зря. Я бы в твоем положении более вежливым был. Ты даже не представляешь, как у меня палец чешется. У меня ведь аллергия на продажных ментов. Как увижу их, так температура поднимается, крыша по фазе скользить начинает, рука сама к стволу тянется...
– Ты что-то не то говоришь... Ты меня с кем-то путаешь...
– Ну да, конечно... Сколько тебе за меня отстегнули?
– Кто?
– Да я бы и сам хотел знать, кто...
– Вот когда узнаешь, тогда и спрашивай.
– Слушай, капитан, не зли меня... Думаешь, на тебе свет клином сошелся? Я за твоего друга могу взяться. За майора Лаптева... А тебя в расход. Хочешь, прямо сейчас?..
– Ладно, погоди, не дури...
– Да я и не дурю. Ты мне все рассказываешь, а я не дурю. Договорились?..
– Смотря что рассказывать...
– Кто меня заказал?
– В каком смысле заказал?
– Я не утверждаю, капитан, что это вы с Лаптевым убили Тамару Зайцеву. Не говорю, что вы подставили меня... Но слишком лихо вы меня на признанку кололи. Неспроста это. Неспроста ведь, да?..
– Это наша обязанность...
– А методы?.. У меня до сих пор пятки болят.
– Мы ж не святые...
– В пресс-хате меня грохнуть хотели?
– Да ну, ты что?.. Я ж тебе тогда сдуру фейс помял. Пришлось под прессовщиков подставлять...
– А если я тебе сейчас самому фейс испорчу?
Никита приставил ствол к затылку.
– Входное отверстие будет здесь. А выходное в районе левого глаза. Сам знаешь, выходное отверстие больше входного бывает. Испорчу ведь репу. Никакая пластическая операция не поможет. Хотя тебе-то будет все равно... Да и мне тоже...
– Я же сказал, не дури... Потом жалеть будешь...
– Где? На том свете?.. Неужели ты не понял, что мне терять нечего?.. Или ты не согласен?
– Человек живет надеждой...
– А ты мне даешь эту надежду?.. Нет, не даешь... Ты не хочешь, чтобы я вернулся к нормальной жизни. А раз так, пеняй на себя...
Никита шевельнул пальцем на спусковом крючке. Мент уловил это движение. Весь сжался.
– Эй, погоди!.. Я ни в чем не виноват. Я тебя не подставлял. Просто команда сверху была...
– От кого?
– Мой начальник велел из тебя признание выбить. Любой ценой...
– Так, это уже ближе к телу...
– Только и начальнику самому приказали...
