— Отдел контрразведки объекта «Стальной меч», — резко приказал он оператору штабного коммутатора.
— Оберунтерштурмфюрер СС Дитман у телефона!
— Что нового у вас, Дитман? Все спокойно? Говорите, черт побери!
— Пока все без изменений.
Негромкий, виноватый голос неприятно резал слух начальника контрразведки.
— Послушайте. Дитман, — с угрозой оборвал его Фалькенберг, — если что-нибудь из ряда вон выходящее произойдет на вверенном вам объекте, будете расстреляны… Русские разведчики непременно попытаются выяснить, куда направляется железнодорожный состав, возможно… окажутся на территории аэродрома. Принять все меры к их розыску. Ясно?
«Завтра, перед отъездом Штальберг, мне придется поставить ее в известность о том, что операция по ликвидации русской разведгруппы терпит фиаско, — подумал он. — И кто может знать, чем закончится вся эта история? Штальберг необходимо убрать… Но как? Поручить это щекотливое дело Вернеру? Впрочем, утро вечера мудренее».
Однако выспаться перед предстоящей работой Фалькенбергу так и не удалось. Только он с облегчением освободился от поясного ремня и портупеи, кобуры с тяжелым армейским парабеллумом, расстегнул на все пуговицы френч и потянулся рукой к выключателю настольной лампы, как кто-то постучал в дверь. Морщась от ноющей раны в плече, штандартенфюрер громко сказал: «Войдите!» и тут же замер на месте. В коридоре под охраной двух автоматчиков и усатого унтершарфюрера стоял грязный, заросший до неузнаваемости штурмбанфюрер СС Отто Вебер. Этого он ожидать не мог.
— Стоять! — рявкнули автоматчики при попытке Вебера сделать шаг вперед.
— Штандартенфюрер! — щелкнув каблуками сапог, отрапортовал унтершарфюрер. — Этот человек задержан в городе без документов. Утверждает, что является офицером СС, и настаивает для подтверждения его личности доставить в контрразведку.
— Хорошо! Вы свободны, унтершарфюрер! Какая встреча, штурмбанфюрер! — рассматривая Вебера, с легкой иронией произнес начальник контрразведки.
Лицо Вебера заросло густой рыжеватой щетиной, от правого виска, пересекая лицо к левому углу рта, шла черная, вздутая полоса. Обмундирование советского офицера, в которое он был облачен, вплоть до кирзовых сапог, было покрыто грязью, масляными пятнами.
— Что с вами случилось, Вебер? — спросил Фалькенберг. — У вас такой вид, будто вы вышли из ада… При пересечении линии фронта русские истребители сбили ваш самолет?
— Вы почти угадали. Вынужденная посадка на деревья. Пилот, получив смертельные ранения, умер.
— Вам, считайте, чертовски повезло, — усмехнулся шеф.
— Это слишком заметно, штандартенфюрер, — с раздражением в голосе сказал Вебер. — Разрешите присесть? Двое суток пробирался к штабу группы. Без компаса, без карты. Скрывался даже от своих, словно загнанный со всех сторон волк… Моим объяснениям бы никто не поверил. Быстренько прислонили бы к стенке или запросто — в кустах автоматной очередью. — Последние слова Вебер произнес с ожесточением. — Недалеко от Юдино, километрах в пяти, из леса выехала легковая автомашина… Я кричал, стрелял в воздух из пистолета. Все напрасно. «Оппель-капитан» исчез за поворотом дороги.
— «Оппель-капитан»? — почему-то вздрогнув, переспросил Фалькенберг, внимательно посмотрев в уставшие глаза штурмбанфюрера. — С эмблемой на дверце с левой стороны кузова?
Вебер недоуменно, с досадой, не понимая сути вопроса, обиженно ответил:
— К сожалению, не заметил… Вечерняя темнота, будь она трижды проклята…
Фалькенберг облегченно вздохнул.
«Но все же, чья это машина? Кому принадлежит? И почему появилась в отдаленном от городка районе? Нужно обязательно выяснить, где точно была этим вечером Штальберг», — с непонятным беспокойством анализировал услышанное начальник контрразведки.
— Что нового удалось узнать о планах русских? Знает ли генерал Чавчавадзе о готовящемся ударе на участке его дивизии?
— Трудно сказать, штандартенфюрер, — задумчиво отозвался Вебер. — Генерал Чавчавадзе — проницательный человек. Разведка у него на высоте. Если он и не предугадывает всех событий, то во всяком случае… Перед моим уходом…
— Вы хотите сказать — перед вашим бегством, — язвительно заметил Фалькенберг, который вдруг стал испытывать к Веберу чувство неприязни.
— Как вам угодно, — стряхнув с сигареты пепел, устало произнес Вебер. — Генерал Чавчавадзе укрепляет фланги своей дивизии. Стыки между стрелковыми полками усиливаются отдельным артиллерийским противотанковым дивизионом. Кроме того, дивизии придаются батальон средних танков Т- 34, рота стомиллиметровых самоходок и кое-что другое. Доложу в письменной форме. Однако русское командование, я имею в виду штаб генерала Фалеева и выше, — уверенно констатировал Вебер, — не догадывается о существовании армейской группы «Метеор». Тем более о ее составе, резервах, планах и сроках контрнаступления.
— Но советская разведгруппа могла радировать своему штабу о результатах поиска. А сведений у нее о «Метеоре», как я полагаю, уже достаточно.
— Как?! Разве разведгруппа не уничтожена? — Вебер, пораженный этим известием, подскочил, словно ужаленный осой.
— Вы безнадежно отстали от реальной действительности, мой милый. К тому же в последнее время у вас появились опасные для живого дела симптомы безволия. Для разведчика вашего ранга — это конец. В том-то и суть, что, благодаря вашим «точным» данным, русские до сих пор продолжают действовать успешно.
Неожиданно для начальника контрразведки Вебер залился тихим сдавленным смехом.
— Вы с ума сошли? — побагровел Фалькенберг.
— Они беспомощны и слепы, как котята, штандартенфюрер. Перед уходом разведгруппы в наш тыл я установил в рации под платформой панели специальный заряд замедленного действия. Передатчик не мог работать больше нескольких минут. Я абсолютно уверен, что нормальный радиообмен не состоялся.
— Теперь понятно, почему русские разведчики стремились просочиться в Юдино. Они пытались найти средство для передачи командованию накопленных сведений о «Метеоре».
— Штандартенфюрер, русские на участке между населенными пунктами Васильевка и Светлый произвели минирование и устроили лесные завалы. Для создания мощного огневого прикрытия своих позиций на танкодоступных направлениях соединение Чавчавадзе в резерве имеет расчлененный по дивизионам полк гвардейских минометов — «катюш». Штаб полка и огневые позиции одного из дивизионов расположены в восьмистах метрах от переднего края. Точно установить не удалось, но в штабе дивизии распространились слухи, что армии Фалеева придаются бомбардировочная авиационная бригада и две эскадрильи штурмовиков. У меня все! — Вебер отошел от карты и, проходя мимо стола, без разрешения взял из коробки сигару.
— То, что вы мне рассказали, наводит на серьезные размышления. Налицо серьезная подготовка армейских подразделений генерала Фалеева к боевым действиям. Несомненно одно: если русские и не знают о существовании группы «Метеор», то они готовы встретить любой удар. Все это будет доложено группенфюреру Веллеру немедленно. Что касается вас лично, то вы, штурмбанфюрер, заслуживаете награды, несмотря на вашу идиотскую развязность… Буду ходатайствовать о вашем награждении «Рыцарским Железным Крестом».
— Хайль Гитлер! — Вебер вскинул руку, затем медленно ее опустил. — Мне ужасно хочется есть и спать… спать… спать… — мечтательно, почти жалобно произнес он.
— Не торопитесь, Вебер. Скажите, была ли в составе русской разведгруппы женщина?
Вебер внимательно посмотрел на начальника контрразведки:
— Да, сержант Коврова. Не понимаю, почему у вас возник особый интерес к радистке? Немецким языком в совершенстве владеет не только она. Красива, стерва.
— Вот вы и ответили на все вопросы, Вебер. Рисуя беспомощность русской разведгруппы из-за отсутствия рации, вы могли бы догадаться, что ее командир не отважился бы появиться в Юдино без
