О, Господи! Что, вся школа в курсе, что мы с Кенни еще не целовались по-настоящему?
Это, конечно, он виноват. Болтун.
Ей-богу, если бы родители знали о том, что происходит на уроках в обычной американской школе, они бы перевели своих детей на домашнее обучение.
8 декабря, понедельник, мировая цивилизация
Наконец-то знаю, что мне делать. Я и так-то была в курсе, и если бы не эта история с танцами, то решилась бы гораздо раньше.
Но теперь совершенно очевидно, что нельзя ждать, пока мы благополучно сходим на танцы. Следовало бы действовать еще вчера вечером, когда он мне звонил, но такие дела по телефону не решаются. Ну, то есть, может быть, какая-то Лана Уайнбергер так бы и поступила, но только не я.
Нет, не стоит откладывать на другой день: я должна порвать с Кенни. Я просто не могу больше жить в этой лжи.
К счастью, у меня будет хотя бы один доброжелатель – Тина Хаким Баба.
Я не хотела ей говорить. И вообще не собиралась кому-нибудь рассказывать. Но как-то само собой вырвалось, когда сегодня на перемене мы зашли в женский туалет и Тина начала там краситься. Отец не разрешает ей пользоваться косметикой, так что она может накладывать макияж только в школе, когда он ее не видит. У Тины соглашение с телохранителем Вахимом. Она не рассказывает родителям, что Вахим ухаживает за мадемуазель Кляйн, нашей учительницей французского, а он за это не рассказывает мистеру и миссис Хаким Баба про Тинину склонность к продукции фирмы «Мейбеллин».
Так вот, в один прекрасный момент я уже не могла удерживать все это в себе и рассказала Тине, что Кенни вчера вечером… и так далее.
Я пересказала всю первую часть нашего разговора, и Тина, в отличие от Лилли, мне поверила. Да и отнеслась она к этой истории иначе:
– О, Господи, Миа, какая же ты счастливая! – восторженно тараторила Тина. – Как бы я хотела, чтобы Дэйв признался мне в любви! У нас, конечно, и так прекрасные отношения, но он считает, что платить за меня в «Макдональдсе» – уже очень романтично.
От подруги я ждала несколько иной поддержки.
– Но, Тина, – прервала я ее. Я чувствовала, что Тина, которая так зачитывается любовными романами, поймет всю сложность моего положения. – Дело в том, что я-то его не люблю.
Тина удивленно уставилась на меня своими подкрашенными глазами:
– Как?
– Он мне очень нравится как друг. Но я не влюблена. То есть я влюблена, но не в него.
– О, Боже. – Она повернулась ко мне и взяла за руку. – Есть кто-то еще?
До звонка оставалось всего несколько минут. А мы должны были идти в разные классы.
Но почему-то именно этот момент я выбрала для своего великого признания. Сама не понимаю почему. Может быть, после того как я рассказала все папе, мне было уже не так трудно открыться кому-то еще, тем более Тине. К тому же у меня никак не выходили из головы папины слова. Ну, про то, что я должна как-то намекнуть о своих чувствах. Мне казалось, Тина – единственный человек, который знает, как это сделать.
– Да, – ответила я.
От удивления Тина рассыпала по полу содержимое своей косметички.
– Я так и знала! – воскликнула она. – Я так и знала, что именно из-за этого ты не даешь ему себя поцеловать!
У меня аж рот раскрылся от удивления:
– Как, и ты знаешь?
– Ну, – она пожала плечами. – Кенни сказал Дэйву, а Дэйв – мне.
Ужас! И с чего это те, кто пишет статьи в журналах, взяли, что мальчишки не болтают о своих чувствах и не сплетничают между собой? У меня такое впечатление, что Кенни старался наговориться о наших отношениях за все мужское население земного шара на несколько поколений вперед.
– Так кто же он? – нетерпеливо спросила Тина, собирая свои флакончики с тушью и помадой. – Этот парень, который тебе так нравится?
Я ответила:
– Это не так уж и важно. Кроме того, это все не имеет значения. У него вроде бы есть девушка. По- моему.
Тина оглянулась, чтобы посмотреть мне в глаза, но так резко, что косой съездила себе по лицу.
– Это ведь Майкл, правда? – спросила она, снова схватив меня за руку и так крепко сжав ее, что мне стало больно.
Первой моей мыслью было, конечно, возразить Тине. Я уже даже открыла рот и готова была сказать «нет».
А потом я вдруг подумала, – а почему? Зачем мне разубеждать Тину? Она-то никому не скажет. Но зато она может мне помочь.
Так что, вместо того чтобы дать отрицательный ответ, я набрала в грудь побольше воздуха и сказала примерно следующее.
