с Джеем Пи Этим Делом.
Ее ответ меня совершенно не удовлетворил: «Так я тебе и рассказала, болтушка!»
Признаюсь, меня это задело. Я честно храню все секреты, которыми она делилась. Я же никому не проболталась, что в пятом классе она утащила из маминой тумбочки книжку « Счастливая проститутка», принесла в школу и на перемене зачитала нам вслух самые сексуальные места. А тот случай, когда она сказала сумасшедшему Норману, что если он достанет ей билеты на Avenue Q, она пришлет ему свои вьетнамки на платформе от Стива Мэддена, и Норман достал для нее билеты. Но она так и не послала ему босоножки от Стива Мэддена, потому что у нее их сроду не было.
Еще я никому никогда не рассказывала, что однажды Лилли забросила мою куклу на крышу загородного дома ее родителей, и я не видела ее до следующего лета, когда Майкл стал чистить водостоки и выбросил ее во двор, У бедной Землянички не было глаз, их выгрызли белки, а лицо расплавилось на солнце и застыло в немом крике. Я очень любила эту куклу, ее вид меня потряс – на всю жизнь запомню это зрелище, Я тогда жутко рассердилась, но не рассказала об этом ни единой живой душе.
Я не хотела показать Лилли, как сильно меня задела ее реплика, поэтому небрежно пожала плечами и сказала:
– Как зсочешь. Я знаю, что ты трогала Бориса сама знаешь где. Он рассказал Тине.
Если бы Лилли вырвало, это был бы подобающий ответ, но она только подняла взгляд к потолку и заметила:
– Ты еще такая незрелая.
– Честное слово, Лилли! – Тут я не сдержалась, обида таки прокралась в мой голос. – Не могу поверить, что ты мне не рассказала,
– Подумаешь какое событие! О чем тут рассказывать??
– О чем? Ты ТРОГАЛА эту штуку!
– Тебе обязательно обсуждать этот вопрос посреди кафе?
– А где нам еще это обсуждать? За столом, сидя рядом с твоим парнем?
– Ну ладно, – сказала Лилли, – Ну трогала я, что ты хочешь об этом узнать?
Мне не верилось, что мы ведем этот разговор над чанами со сметаной и тертым сыром. Но в этом виновата Лилли. Нормальная девчонка на ее месте могла бы рассказать об этом, когда она у меня ночевала или я у нее. Но нет, только не Лилли. Она хранила свою страшную тайну до тех пор, пока о ней не проболтался не кто-нибудь, а сам Борис.
Дело в том, что хотя мне было ужасно неловко, меня почти что тошнило и все такое… все-таки мне было любопытно.
Да, я знаю, это гадко, но мне хотелось знать. Наконец почти все пошли за горячим, и поблизости от нас никого не осталось.
– Ну, – сказала я, – для начала, какой он на ощупь?
Лилли пожала плечами.
– Кожа.
Я уставилась на нее, открыв рот. – И это все? Просто
– Ну, он же состоит из кожи, – сказала Лилли. – А ты думала, на что он похож?
– Не знаю. – Трудно судить о таких вещах, когда это прикрыто джинсовой тканью. Да еще и когда ширинка на пуговицах, с массой заклепок. – В любовных романах, которые читает Тина, говорится, что это похоже на теплый атлас, покрывающий стальной стержень желания.
Лилли немного подумала, потом пожала плечами и согласилась:
– Ну да, это тоже есть.
– Ну все, – сказала я, – теперь меня точно вырвет,
– Надеюсь, не в соус гуакамоле? Теперь ты от меня, наконец, отстанешь?
– Нет. Майкл назначил мне встречу в китайском ресторанчике, ты знаешь, о чем он хочет со мной поговорить?
– Может, о том, что он хочет, чтобы ты его потрогала?
Я подняла ложку из сметаны и замахнулась на нее, она взвизгнула и засмеялась.
– Я правда не знаю, летом я Майкла почти не видела, он был ужасно занят этим своим дурацким инженерным проектом.
Я опустила ложку. Я знала, что Лилли говорит правду. Майкл и правда был занят продвинутым курсом по теории управления. Когда я спросила, что это вообще такое, он объяснил, это все связано с роботами. Его последний проект – робот-рука, которую можно использовать при проведении операций, не вскрывая грудную клетку, на бьющемся сердце и все такое. Конечная цель, как объяснил Майкл, – сделать робота-манипулятора для хирургии.
Вот так. Мой парень делает роботов. КРУТО!
Когда мы с Лилли вернулись к столику, мне было трудно даже просто посмотреть в лицо Борису, хотя он теперь стал почти симпатичным – он больше не носит скобки на зубах, ему сделали лазерную операцию по исправлению зрения, он ходит к дерматологу и все такое.
Но все равно. Стоит мне на него посмотреть, как я вижу руку Лилли в его брюках. Прямо с заправленным свитером.
– Боже, Миа! – закричала Линг Су, как только я села, – что ты сделала со своими волосами?
Не такие замечания хочется слышать, когда сделаешь стрижку!
– Я была у стилиста в «Астор-Плейс», – сказала я. – А что, тебе не нравится?
– Да нет, нравится, – быстро ответила Линг Су. Но я заметила, как она переглянулась с Перин, у которой, должна заметить, волосы еще короче, чем у меня. А у меня стрижка довольно короткая.
– А по-моему, Миа смотрится классно, – сказал Джей Пи.
Он сидел на другом конце стола, напротив Лилли. Вообще-то он и сам неплохо смотрелся. Его вечно спутанные светлые волосы стали местами еще светлее – выгорели на солнце. Он провел большую часть лета на Мартас-Виньярд[2] (у его родителей там дом), совершенствовался в виндсерфинге. И это окупилось. Ну конечно, если потрясающий загар и хорошо прорисованные мышцы на руках что-нибудь стоят.
Но я на него не смотрела, нет, потому что у меня уже есть парень, и у него тоже мускулистые руки и потрясающий загар.
Только, наверное, Майкл этим летом не особо загорел, потому что был очень занят проектированием робота. Но он все равно сексапильнее, чем Джей Пи.
Который, кроме того, парень Лилли.
Или вроде того,
Джей Пи кивнул в мою сторону и сказал:
– Очень gaminesque.
– Я знаю, что это значит, – радостно сказала Тина. – Это значит, как Одри Хэпберн в фильме «Римские каникулы».
– Вообще-то я думал скорее о Кире Найтли в фильме «Домино», – уточнил Джей Пи, – но твой вариант тоже годится.
Приятно, что мои друзья так меня поддерживают. Во всяком случае, некоторые. Просто не верится, что Лилли не хочет говорить, занимались ли они с Джеем Пи Этим Делом.
