Принцесса на грани

стало плохо. Явно не стоило добавлять еще и бекон.

Но отчасти и потому, что мне не хотелось опять видеть Лилли. Особенно когда рядом не будет Джея Пи, чтобы держать ее в узде.

Но я не стала прогуливать – рассудила, что нарвусь на неприятности. Не хватало еще, чтобы меня вызвали в кабинет директрисы Гупты.

Ну и еще медсестра дала мне какие-то таблетки от желудка, и это вроде бы помогло.

Когда я вошла в класс, я обрадовалась, что не прогуляла. Потому что первое, что я увидела, была Лилли – ПЛАЧУЩАЯ,

Я не тому обрадовалась, что она плачет, я обрадовалась, поскольку стало совершенно ясно, что она во мне нуждается. Ведь случилось нечто особенное. Нечто действительно СЕРЬЕЗНОЕ.

Рядом с Лилли стоял Борис, и вид у него был встревоженный. Я предположила, что Лилли плачет из-за чего-то, что ей сказал Борис, Похоже, догадка была верной, потому что как только я вошла, Борис бросил на меня панический взгляд.

– Что ты с ней сделал? – спросила я потрясенная. Иногда Борис бывает довольно противным. Но в душе он не хочет быть таким. И с тех пор, как с ним встречается Тина, он стал немножко менее противным.

– Когда я пришел, она уже была такая, – возразил Борис, – Я не виноват!

– Лилли, – Боже, что же с ней случилось? Явно это не из-за меня с Майклом, Уж из-за этого Лилли бы не расплакалась. Ее вообще мало что может довести до слез. Разве что… я ахнула. – Неужели Лана Уайнбергер все-таки решила баллотироваться в президенты студенческого совета?

– Нет! – презрительно бросила Лилли в промежутках между всхлипами. – Господи, неужели ты думаешь, что из-за этого я бы стала плакать?

– Ладно. – Я уставилась на нее, ничего не понимая. – Тогда в чем дело?

– Не хочу об этом говорить, – сказала Лилли.

Но я заметила, что она быстро покосилась на Бориса. Что еще важнее, Борис это тоже заметил.

И вот, проявляя тактичность, которую ему так старательно прививала Тина, Борис сказал:

– Думаю, мне надо пойти порепетировать. Он пошел и закрылся в кладовке.

Я сказала:

– Ну вот, он ушел, теперь рассказывай.

Лилли глубоко и прерывисто вздохнула. Окинув взглядом всех остальных – все в классе быстренько опустили головы и сделали вид, что поглощены своими проектами, чего на самом деле НИКОГДА не бывает, если только миссис Хилл не в классе, а тогда ее как раз не было, – Лилли прошептала:

– Джей Пи только что меня бросил.

Я уставилась на нее в полнейшем остолбенении.

– Что-о?

– Ты слышала. – Лилли тыльной стороной запястья вытерла глаза, отчего на лице по обеим сторонам остались две длинные полоски от размазанной туши. – Он меня бросил.

Я едва успела подтянуть свой стул к стулу Лилли, чтобы рухнуть на него, а не на пол.

– Ты шутишь! – сказала я, потому что ничего другого мне в голову не пришло.

Но, судя по тому, что из глаз Лилли продолжали литься слезы, она не шутила.

– Но почему? – спросила я. – Когда?

– Только что, – сказала Лилли. – У входа в школу. На лестнице, рядом с Джо. – Джо – это каменный лев, который стоит рядом с лестницей, ведущей к парадному входу в школу Альберта Эйнштейна. – Он сказал, что ему очень жаль, но он не чувствует ко мне того же, что я к нему. Он сказал, что ценит меня как друга, но никогда не любил.

Я смотрела на нее во все глаза и ничего не могла с собой поделать. Почему-то мне казалось» все это еще ужаснее, чем то, что сделал со мной Майкл. Ну, то, что он занимался сексом с Джудит Гершнер, обманывал меня и все такое. Ведь он никогда не говорил, что не любит меня.

– Ох, Лилли, – выдохнула я. Я совсем забыла, что стала нигилисткой. Сейчас я думала только о том, что Лилли очень страдает. – Ох, Лилли, мне так жаль…

– Мне тоже. – Лилли снова вытерла глаза. – Я жалею, что была такой идиоткой и не хотела признать очевидное: все равно бы рано пли поздно он меня бросил.

Я заморгала.

– Что ты имеешь в виду?

– Еще в самый первый раз, когда я ему сказала, что люблю его, он в ответ только «спасибо» сказал. Мне надо было воспринять это как знак того, что он не относится ко мне так же, как я к нему, правда?

– Но мы все тогда подумали, что ему просто непривычно такое внимание девушки, – сказала я. – Помнишь, Тина сказала…

– Ну да, что он, как Чудовище из «Красавицы и Чудовища», не привык к человеческой любви и не знает, как на нее реагировать. Но Тина ошибалась. Дело было не в том, что он не знал, как реагировать. Он просто меня не любил, но не хотел ранить мои чувства, сказав правду. Поэтому все эти месяцы он просто водил меня занос.

От неожиданности я шумно втянула воздух.

– Ох, Лилли, – сказала я, – Нет! Может, он думал, что…

– Что когда-нибудь меня полюбит? – Лилли сумела улыбнуться, но улыбка получилась горькой. – Ну да, как видно, из этого ничего не вышло.

– Ох, Лилли, – у меня даже голос сел от волнения.

В тот момент я была готова убить Джея Пи. Честное слово. Мне просто не верилось, что он заставил Лилли пройти через все это.

И сделал это не где-нибудь, а в школе! Уж лучше бы подождал до тех пор, пока они останутся наедине, например, в пиццерии, и сказал бы ей все это там. Она бы хоть выплакалась без свидетелей. Ну почему мальчишки такие бестолковые?

Я его убью, честное слово, возьму и убью.

Я поняла, что произнесла эти слова вслух, только когда Лилли схватила меня за руку и сказала:

– Миа, не надо.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Что «не надо»?

– Не говори ему ничего насчет этого. Правда. Я сама виновата. Я… я вроде как с самого начала знала, что он меня не любит.

– Что-о?

О таких вещах я уже слышала. Очень часто жертвы гнусных бойфрендов винят себя в том, что сделали эти подонки. Вот уж не думала, что одной из таких девушек может стать ЛИЛЛИ.

– Ты знала? Что ты хочешь этим сказать? Понятное дело, ты не знала, иначе