— Саймон! — оборвал доктор Джессап, глаза которого были завязаны разноцветным шарфом. Джессап сидел посередине конструкции, похожей на недостроенный вигвам. — Наденьте повязку!
И тут дверь библиотеки распахнулась, и в нее шагнул студент.
— Прошу прощения, — сказал ему доктор Флинн, — но библиотека закрыта, здесь проводится важное административное собрание персонала.
Студент огляделся. Взрослые мужчины и женщины в деловой одежде — должностные лица колледжа — сидели с завязанными глазами в постройках из старых газет. На лице студента отразилась растерянность.
Только тут я поняла, что этот студент — Гевин МакГорен.
— Э-э… мне нужна Хизер Уэллс, внизу мне сказали, что она здесь.
Я быстро пошла к нему.
— Все в порядке, — сказала я доктору Килгор, — это займет всего несколько минут.
— Возвращайтесь быстрее, — неодобрительно нахмурилась Килгор. — Нам еще нужно проанализировать то, что мы узнали о себе из этой игры.
«Ага. Например, как я тебя ненавижу? Это незачем анализировать, я и так знаю».
Я кивнула в сторону двери, показывая Гевину, что нам лучше выйти в коридор. Он скользнул за дверь, с трудом скрывая изумление.
— Эй, что тут творится? — спросил он, как только мы оказались в коридоре. — Одному чуваку всадили пулю в башку, и у вас у всех крыши поехали?
— Гевин! — Я поспешно закрыла дверь в библиотеку. — Мы пытаемся помочь друг другу справиться со скорбью. Что тебе нужно?
— Значит, это вы так со скорбью боретесь? Играя в индейцев и ковбоев? А кто эта классная чувиха с буферами?
— Ее зовут Маффи. Честное слово, Гевин, у меня из-за тебя будут неприятности. Что тебе нужно?
— Маффи? — Гевин недоверчиво покачал головой. — О'кей. В общем, у меня вот какое дело. Я подумал, что тебе нужно об этом знать. На нашем этаже есть одна девчонка, Джейми, знаешь ее?
Я замотала головой.
— Джейми?
— Ну, вроде, у нее на сегодня была назначена встреча с Витчем.
Тут меня осенило.
— Ах, да, Прайс! Джейми Прайс. Честное слово, Гевин, у меня сейчас нет времени…
— Но послушай! — Гевин замахал руками. — Она мне говорила, что никому ни до чего дела нет, а я ей: мол, Хизер не такая, как все, ей не все равно. А ты предпочитаешь играть в индейцев и ковбоев…
Я свирепо посмотрела на него.
— Гевин, в чем дело? Скажи толком.
Он пожал плечами.
— Ни в чем. Просто… в общем, я услышал, что эта Джейми плакала в своей комнате, так? А ее соседка по комнате вышла и сказала, что она никак не успокоится, так? А я ей сказал: мол, дай-ка, ею займется Гевин, понимаешь, что я имею в виду?
— Гевин! — Мне просто не верилось, что выпал такой неудачный день. Да еще и начался в такую рань, в шесть утра! Ну да, правда, потом был секс. Но потом труп. А теперь еще это. — Ты хочешь умереть прямо сейчас? Потому что я…
Он быстренько сбросил с себя образ крутого парня.
— Ладно, серьезно. Я зашел и спросил, что случилось, а она сказала, чтобы я уходил, а я ей сказал: мол, правда могу помочь, потому что я… — Тут Гевину хватило такта изобразить смущение. — В общем, неважно, опустим эту часть. Но она все равно…
— Нет, Гевин, это важно. Что ты ей сказал?
— Да нет, неважно, это к делу не относится. Ну и она…
— Гевин, если ты мне сейчас же не скажешь, я повернусь и уйду на собрание.
— Яейсказалчтомоямамагинеколог, — пробурчал Гевин, не разделяя слов, и покраснел. — Послушай, я знаю, что это глупо, но девчонка все тебе расскажет, если будет думать, что у тебя мама гинеколог. Не знаю почему.
Жалко, что Гевин специализируется на кинематографии, потому что в качестве сотрудника какого- нибудь охранного агентства он стал бы достоянием нации. Мне не пришло в голову ничего другого, кроме как сказать:
— Продолжай.
— В общем, так. Я думал, она признается, что подцепила венерическую болезнь или что-нибудь в этом роде. Во всяком случае, я на это надеялся, потому что это бы означало, не прочь… ну ты понимаешь.
— Ох, Гевин. — Я вздохнула и возвела глаза к потолку. — А я-то думала, что твоя любовь ко мне чиста, как первый снег…
— Да ладно. — Гевин снова покраснел и покачнулся на пятках своих кроссовок «Найк». — У мужчины, знаешь ли, есть свои потребности. А она, в общем, Джейми, ну… классная… Ты понимаешь. Она… короче, она похожа на тебя.
— Уф, кажется, меня сейчас стошнит, — сказала я. — Гевин, клянусь, если ты вытащил меня с собрания только для того, чтобы…
— Нет! — Гевин так искренне возмутился, что стало ясно — он не врет. — Хизер, подожди!
— Тогда о чем вообще речь? Гевин?
— О том, что она мне сказала.
Он поднял голову, выпятив подбородок с козлиной бородкой.
— Ну? — Я скрестила руки на груди. — Что именно?
— Она знает, почему его застрелили, — сказал Гевин. — Твоего босса. И она очень из-за этого переживает.
От неожиданности я опустила руки.
— Что-о?
— Я просто пересказываю тебе ее слова. Она сказала, что это ее вина. Что если бы не она, этот доктор, как его там, был бы сейчас жив.
9
Июнь принес мальчиков в льняных рубашках,
В июле и августе были подонки,
Сентябрьский утопил меня в ласках,
Октябрьский пригласил на гонки.
Я с открытым ртом стояла посреди коридора второго этажа и смотрела на Гевина. Справа от нас открылись двери лифта, и в коридор вышли две хихикающие первокурсницы. Они были так поглощены своим хихиканьем и огромными банками сока, что не обратили внимания на объявление: «Библиотека закрыта. Идет собрание. Посторонним вход воспрещен».
— Свистушки, — позвал их Гевин.
Девушки на секунду перестали хихикать и оглянулись. Он показал на объявление.
— Не ходите туда. Закрыто, видите?
Девушки посмотрели на объявление. Потом на Гевина. Потом переглянулись, захихикали и направились к пожарной лестнице.
